Владимир Миронов - Первая мировая война. Борьба миров

В августе 1915 г. по России разнеслась сенсационная весть. Командование русской армией на себя решил принять Николай II… Немцы удивились. Союзники обрадовались. Приезд царя в ставку означал, что Россия будет биться «до последнего солдата» (до конца империи). Наставник царевича Алексея, П. Жильяр писал: «Он (Николай — Ред.) повторил клятву, которую принял в самом начале войны, и тем самым поставил на кон свою корону. Во Франции и Англии известие об этом было воспринято с удивлением и не без опаски. Однако этот его поступок расценили как клятву, которой Россия (в лице царя) связывала себя с Антантой. Это было как раз в тот момент, когда серия военных неудач послужила толчком к зарождению сепаратистских настроений. Все ведущие газеты стран Антанты подчеркивали важность принятого царем решения. Выражалась надежда, что оно поднимет дух русского войска и будет способствовать победе в войне. Русские газеты пестрели восторженными статьями, однако на самом деле поначалу мнения резко разделились. В самой армии, как мы увидим, присутствие царя способствовало подъему духа войска и придало новый импульс военной кампании. Когда-нибудь история покажет, каковы были политические и военные последствия этого шага, который, без сомнения, со стороны царя являлся актом мужества и веры».

Однако каких еще оценок можно ожидать от приближенных? Последствия этого шага вскоре стали понятны всем — и они, увы, были не в пользу России.

Основным мотивом для Николая II, решившего возглавить командование, была не забота об общем благе, а зависть к «Николаше», которого считали сильной личностью в императорской родне. До Николая II доходили слухи, что тот не опровергал высказываний, что он будет коронован на царство как Николай III. Сразу же после решения возглавить армию «на полях сражений» восемь министров направили в адрес царя слезное письмо, прося его отменить решение: «Государь, еще раз осмеливаемся Вам высказать, что принятие Вами такого решения грозит, по нашему крайнему разумению, России, Вам и династии Вашей тяжелыми последствиями».

Николай так объяснил решение великому князю, бывшему главнокомандующему: «Сейчас, когда враг проник глубоко в страну, которую Бог вручил мне, мой долг перед ней заключается в том, чтобы я принял на себя Верховное главнокомандование вооруженными силами, нес тяжесть и труд войны с моей армией и помог ей защитить Русскую землю от вторжения врага. Пути Господни неисповедимы; но мой долг и мое собственное желание укрепляют меня в решении, которое внушено заботой об общем благе».

Напомним, что царь и в годы войны с Японией рвался в ряды сражающейся армии. Тогда его отговорили. Теперь все уговоры оказались напрасны. Николай решил все же стать во главе армии.

Для Николая II это был не столько смелый, сколь самоубийственный шаг. В этом случае царь просто обязан был выиграть войну, т. е. стать царем-победителем. Масштаб, цена сражений Первой мировой войны были несравненно большими, нежели битвы Крымской, Русско-японской, турецкой войн. Речь шла о самом существовании империи… Отсюда и иные социально-политические последствия в случае поражения. То, что он взял на себя всю ответственность за русскую армию и за исход войны, в иной ситуации можно было бы поставить ему в заслугу.

Возможно, основанием для принятия такого решения было и то, что на войне геройски погиб его родственник, князь Олег Константинович Романов. Этот смелый и честный юноша говорил: «Мне приятно, мне радостно, что мы, Константиновичи, все впятером, на войне!» Смерть правнука императора Николая I на поле битвы явилась вызовом царю — того могли обвинить и в трусости. Но, как отмечает Р. Мэсси, уехав в армию, за сотни миль от местопребывания правительства, царь полностью утерял контроль над делами государства. Возможно, он просто сбежал от острых проблем в столице. Об этом говорят его слова: «В Ставке спокойнее и не надо думать». Роковые последствия этого шага для Николая II вскоре не преминут сказаться. Ведь царь в России, надолго покидающий столицу, перестает быть полноценным правителем.

Чем же еще можно было объяснить решение Николая II?

Летом 1915 г. русская армия, отступая, несла большие потери. Обстановка в стране резко обострилась… Председателем Совета министров тогда был И. Л. Горемыкин. Заседание 16 июля 1915 г. началось с резкого заявления военного министра А. А. Поливанова, человека прямого и честного. Он сказал: «Считаю своим гражданским и служебным долгом заявить Совету министров, что отечество в опасности». Затем он кратко обрисовал удручающую картину положения на фронтах. Пользуясь огромным преимуществом в артиллерии и неисчерпаемыми запасами снарядов, немцы фактически заставляли русские войска отступать одним только артиллерийским огнем, тогда как они стреляли из орудий чуть ли не по одиночным целям, наши батареи вынуждены были молчать из-за отсутствия снарядов. Обладая возможностью не пускать в дело пехоту, неприятель почти не нес потерь, тогда как русские солдаты гибли тысячами. По словам министра, в ставке Верховного главнокомандующего наблюдается растущая растерянность. Отмечаются «угрожающее нарастание раздражения в стране и признаки революционных волнений не только в тылу, но и на фронте».