Александр Куланов - В тени восходящего солнца

VI. 1923 — переводчик ОО ОГПУ.

С 1 .III. 1932 — оперуполномоченный 4-го отдела ОО ОГПУ.

Окончил начальную школу в Токио, после которой поступил в колледж университета Кэйо. После возвратился во Владивосток и поступил в русскую гимназию г. Владивостока и затем в Дальневосточный университет на восточный факультет. В 1919 г. был мобилизован в армию Колчака, служил рядовым, переведен в военно-статистическое отделение штаба Приамурского воен-ного округа (начальник подполковник Цепушелов) на должность чиновника военного времени... Во время восстания Гайды дезертировал из штаба, после занятия города партизанами в 1920 г. начал работать в телеграфном агентстве. После объявления мобилизации генералом в октябре 1922 г. Дитерихсом ушел в подполье и после занятия Владивостока красными был избран председателем Бюро всех студенческих старостатов г. Владивостока. В ноябре 1922 г. секретный сотрудник ПримГО ОГПУ по японской линии.

... Как видно из личного дела, КИМ состоял на учете б/б (бывших белых. — А.К.) офицеров и заключением ОЦР (отдел центральной регистрации. — А.К.) ОГПУ в 1927 г., с учета снят.

Пом. начальника отдела кадров НКВД /Остроумов/

«_» марта 1937 г.

Родился во Владивостоке в 1899 году. Отец — кореец-переселенец из деревни Пукчен на севере Кореи, мать — тоже. Отец, благодаря подрядам, нажил большое состояние: имел дома, пароход, кирпичный завод, но в 1911 году обанкротился и стал снова десятником.

По достижении школьного возраста я был отправлен в Токио в начальную школу. По окончании шестилетнего курса, поступил в колледж университета Кэйо. Когда я кончил колледж, отец решил дать мне наряду с японским (классическим) и русское образование. Вернувшись во Владивосток, держал экзамен экстерном. В 1918 году кончил гимназию и поступил в Дальневосточный университет на восточный факультет. В 1919 году во Владивостоке был объявлен призыв городского населения (приказ Колчаковского правительства), я был призван. Все студенты-восточники и востоковеды состояли в военно-статистическом отделе (разведывательном) штаба Приамурского военного округа референтов, экспертов (этот отдел механически остался после перехода власти в крае в руки советов и после чехословацкого переворота, т.к. занимался специальной работой по собиранию сведений о Китае и Японии). Чтобы избежать направления в строевую часть (я как студент подлежал отправлению в военную школу), я подал заявление в военно-статистический отдел. Во главе отдела стоял полковник Цепушелов (кореевед), в отделе работали в качестве официальных экспертов-консультантов проф. Спальвин и ряд других японистов, китаистов, монголоведов.

Ряд востоковедов, состоящих в этом отделе, теперь члены ВКП(б). Немного спустя отдел был расформирован (надобность разведки в отношении Японии и Китая отпала) и я был отправлен в качестве чиновника военного времени в отделение культурно-просветительское и печати. Здесь моя работа заключалась в составлении обзоров английской и японской прессы, хотя официально именовался делопроизводителем культурнопросветительского отделения. Параллельно я работал в качестве обозревателя иностранной прессы в газете «Эхо», которая вела оппозиционную линию в отношении Омского правительства и была потом закрыта.

В ноябре 1919 года было восстание Гайды, под держанное комитетом большевиков. После этого восстания я дезертировал из штаба. В январе партизаны заняли Владивосток и я был назначен зав. иностранным отделом телеграфного агентства Приморского правительства (коалиция эсеров и большевиков). Переводы японской и английской прессы делаются моей специальностью. Работал в тел. аг-ве, которое потом было переименовано в Дальта после Меркуловского переворота 1921 году. После переворота (оно продолжало существовать) я стал работать в тех органах, которые были легально оппозиционные в отношении меркуловского правительства — в газете «Голос Родины» (орган кадетов) и «Воле» (орган эсеров)—по японской прессе. Затем поступил в отделение японского телеграфного агентства Тохо во Владивостоке (по рекомендации проф. Спальвина—ныне секретаря нашего полпредства в Токио) — в качестве переводчика. Тохо (аг-во японского МИД) в противоположность штабу японских экспедиционных войск стало вести кампанию за эвакуацию японовойск, и поэтому его бюллетени бойкотировались правой прессой (монархистской), и ОТАКЭ получал угрозы от японских военных и русских.