Александр Гогун: Между Гитлером и Сталиным. Украинские повстанцы

В 1943 и 1944 гг. оуновцы тайно вели переговоры с официальными представителями диктаторов Венгрии и Румынии — то есть произошел негласный выход Повстанческой армии на межрегиональный уровень.

Не меньшее признание получили украинские националисты и у советского руководства. Решение о проведении операций по «ликвидации» руководителей ОУН Евгения Коновальца, Льва Ребета и Степана Бандеры лично принимали Иосиф Сталин и Никита Хрущев. Сводки и донесения о борьбе с оуновцами, начиная с 1940 г., регулярно ложились на стол к кремлевскому горцу. А то, что занимало его, не может не вызывать любопытства и историка.

К слову, в подавлении национально-освободительного движения «отметился» и Леонид Брежнев. После войны он возглавлял политуправление Прикарпатского военного округа, войска которого участвовали в борьбе с УПА.

На разных этапах своей деятельности повстанцы воевали с немцами, венграми, Советским Союзом, румынами, поляками и чехословаками.

Относительно устроенной УПА этнической чистки спикер сейма Польши в 2009 г. издал постановление о том, что резня обладала элементами геноцида [6] Bronislaw Komorowski, Marszalek Sejmu, “Uchwala Sejmu Rzeczypospo-litej Polskiej z dnia 15 lipca 2009 r. w sprawie tragicznego losu Polakow na Kresach Wschodnich” // http://prawo.legeo.pl/prawo/uchwala-sejmu-rzeczypospolitej-polskiej-z-dnia-15-lipca-2009-r-w-sprawie-tragicznego-losu-polakow-na-kresach-wschodnich/ (18 pazdziernik 2009) .

При этом УПА вышла победителем в межпартизанской войне против польской Армии Крайовой. Да и планы руководства советских «народных мстителей» украинские повстанцы срывали неоднократно.

По силе и способности к сопротивлению УВО-ОУН была уникальной партией — феноменом. Другой политической организации, столь успешно противодействовавшей столь разным и, главное, столь свирепым противникам, в истории ушедшего столетия в Европе не найти. Структура украинских националистов отличалась удивительной прочностью, сочетавшейся со значительной гибкостью.

Поскольку природой тоталитаризма является феодальная реакция [7] Восленский M. C. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М., 1991. Глава 9 «Место номенклатуры в истории». К сожалению, только эта глава, объясняющая тоталитаризм как явление, не вошла в англо- и германоязычное издание книги. в массовом сознании, то сила радикального потенциала Галиции и отчасти Волыни объяснялась общим уровнем развития восточных славян к середине XIX века и особенно прочными феодальными пережитками в обществе (сохранившимися, к слову, вплоть до настоящего момента). Крепостное право было отменено в Галиции и Буковине в 1848 году — всего на 13 лет раньше, чем в Российской империи, в том числе на Волыни. В 1840 году в Галиции лишь 15 % детей школьного возраста посещали школы.

Причины же того, почему в Западной Украине утвердился именно правый тоталитаризм, а не левый — как в остальной части Украины, Белоруссии и особенно в России, сходны с прич-нами феноменальной прочности ОУН, выросшей из реалий Австро-Венгрии и межвоенной Польши.

Ни в каком другом регионе бескрайнего восточнославянского мира с 1867 до 1939 г. не было непрерывного сочетания двух факторов: 1) развивающихся рыночных отношений, сопровождающихся политической свободой и демократическими институциями, особенно на региональном и местном уровне, 2) прочных, преимущественно неформальных дискриминационных барьеров, ограничивавших карьерное продвижение украинцев в столичные элиты всего государства, особенно на уровень центральной и высшей власти.

Наличие первого дало украинцам возможность научиться самоорганизации и инициативности, присутствие второго порождало национализм и усиливало сдержанность в отношении демократических институций, которые напрямую не всегда увязывались с решением вопроса реального, а не конституционального национального равноправия.

Дополнительным фактором, почему коммунизм не получил такого развития в Украине вообще, нежели чем в России, являлось то, что в центральных европейских русских областях, ставших оплотом большевизма, до начада XX века было крестьянское общинное землевладение, чего тогда в массовом порядке не было даже на Левобережье Днепра, не говоря уже о Галиции.

Отвлекаясь от сравнительной характеристики двух ветвей тоталитаризма, добавим, что у военного образования — УПА — аналоги как раз наличествовали. После войны в Латвии, Эстонии и особенно Литве воевали лесные братья. Действия этих партизанских армий были похожи друг на друга. Поэтому, изучив историю одного из движений, можно примерно представить, что происходило на других западных «национальных окраинах» СССР. Следует также учесть, что сквозь УПА прошло людей больше, чем через вместе взятые литовскую, латышскую и эстонскую партизанские армии.