Сергей Баймухаметов - Призраки истории

Только и всего.

Так что у нас не было и нет никаких поводов для национального комплекса неполноценности.

И потому я систематически поливаю себя холодным душем. Полезно вообще. И в частности. Чтобы не обольщаться: вот, мол, как обрадуются русские люди, прочитав!.. Почти уверен, что особой радости и даже удовлетворения мое опровержение призвания варягов не вызовет. Причем не у отдельных специалистов, а у населения. Ведь в массе своей люди не хотят знать правды. Неприятна она им, отвратительна. Тут много причин. И личных (выходит, я, веривший во все это, теперь дурак дураком?), но прежде всего — общественных.

У нас всегда говорят о вечном противостоянии государства и интеллигенции, а шире — государства и народа. Кто это придумал — не знаю. Но никто не сомневается, вроде как фундамент и краеугольный камень…

А на самом деле наш народ почти всегда был и есть на стороне государства. Даже так: народ и государство — едины. И все официальные мифы государства удивительным образом совпадают и потворствуют желаниям и настроениям масс. Или — с веками преобразовываются так, что потворствуют. Тот же миф о призвании варягов. Какое неприятие вызвал он среди русских академиков в 1749 году! А сейчас поди опровергни. Заклюют!

Причем академики, может, и промолчат. А вот широкие массы — возмутятся. Потому что миф с веками приобрел новое наполнение. Мол, мы не лыком шиты и не лаптем щи хлебаем, мы тоже — Европа(!), ведь нас основали «благородные князья германского происхождения» — так и написал мне один разгневанный читатель…

Ну, варяги все-таки область не массового знания. А вот с татаро-монгольским игом просто беда. Все все знают! И все во всем уверены. Вросло в кожу, начнешь отдирать — кровь идет. Больно и обидно! Так, что тебе морду разобьют за твои поганые слова о том, что ига не было. Все упрятано в подсознание, или вообще стерто, или искажено так, что тяжко становится. Понимаете, признавать, что русский народ триста(!) лет жил под монгольским сапогом, терпел иго, — это вроде как совсем непозорно и даже патриотично. А попробуй отрицать — тут же обзовут антипатриотом. А суть — все в том же преобразовании мифа, в служении его новой лжи. Если мы — Европа, то у нас ничего общего не могло быть с азиатами монголо-татарами, никакой общей жизни в общем государстве, это все злопыхательство, а было только вечное противостояние и вечная война. В которой мы в конце концов победили. А отрицать иго — значит отрицать еще и нашу великую победу над таким могучим врагом…

Вот как закручено.

Причем начали писать и утверждать в сознании народа все это великие русские историки прошлого, пред именами которых нельзя не склониться в почтении. Их поддержали и продолжили коммунисты, и продолжают нынешние, не знаю, как их назвать… А народ, в результате массовой обработки со школьной скамьи, однажды приняв и освоив, сделал мифы своими, кровными.

Потому и предупреждаю себя и читателей, чтобы не обольщались.

О мифологизациии сознания, вообще о мифе как национальной идее очень сильно и очень точно написал современный ученый-богослов Александр Мусин: «История — всегда проблема. Миф — прост и понятен. Тем и привлекателен для народа и власти. Но всеобщая усредненность и ожидаемая «легкость бытия» могут стать невыносимыми для России».

Иными словами — нельзя все время самим себе вешать лапшу на уши. Это может плохо аукнуться в будущем.

«И пошли заморе к варягам, к руси. Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные норманны и англы…».

Вроде бы все ясно. Русы, русичи, русские ведут свое название от варягов, от какого-то варяжского сообщества людей, называемого «Русь».

Однако человек так устроен, что хочет знать все, до истока, до самого начала. Но тут мы столкнулись с такой частью истории, где до истока дойти очень сложно. Дело в том, что редко народ именуется так, как сам себя назвал, — по самоназванию. К примеру, чеченцы — нохчи или вайнахи, немцы — алеманны, албанцы — скептарии (шкиптарии), венгры — мадьяры и так далее. Как правило же, название народу чаще всего дают соседние племена, причем совершенно по случайным признакам — и потому докопаться до первоистоков практически невозможно.

Самый яркий пример тому — венгры.

В Казахстане в шестидесятые годы среди обычных среднеграмотных слоев населения почему-то популярна была легенда о родственных казахско-венгерских связях. Находились деятели в той и в другой стране, которые успешно спекулировали на этом и всячески эксплуатировали «родственную» тему.