Генрих Шлиман - Илион. Город и страна троянцев. Том 2

Рис. 455–460. Неотполированные мелкие и глубокие тарелки из грубой глины с полированной тарелкой ручной работы сверху. (1:5 натуральной величины. Найдены на глубине от 23 до 28 футов)

Рис. 461–468. Неотполированные мелкие и глубокие тарелки из грубой глины. (1:5 натуральной величины. Найдены на глубине от 23 до 28 футов)

Похожие очень грубые неотполированные тарелки, сделанные на гончарном круге, можно увидеть в коллекциях как ассирийских, так и кипрских древностей в Британском музее. Как любезно сообщил мне доктор Йозеф Хампель, они также часто встречаются в раскопках в Мадьяраде в Венгрии. Профессор Вирхов пишет мне, что тарелки той же формы, но с отполированной поверхностью весьма обычны в Германии. Ни на одной из сделанных на гончарном круге троянских тарелок нет следов употребления и износа. Это тем более удивительно, что из-за их грубой работы и хрупкости любой порез ножом оставил бы на них глубокий след. Точно так же, как греки во времена Гомера («к сладостным яствам предложенным руки герои простерли») [17*], так же, конечно, и троянцы не использовали ни ножей, ни вилок, но ели только руками; тем не менее я думаю, что следы длительного использования на тарелках все равно должны были бы быть. Этих сделанных на гончарном круге тарелок очень много: на небольшом плато, образованном внешней и внутренней стенами, которое я обычно называю башней, я нашел на площади 20 квадратных футов 13 целых тарелок и 12 разбитых, которые мне удалось легко сложить. Заслуживает особого внимания то, что эти сделанные на гончарном круге тарелки очень редки в руинах следующего, четвертого города, в котором, с другой стороны, тарелок, сделанных вручную, очень много.

Рис. 469 представляет собой тигель из терракоты на четырех ножках, лишь слегка обожженный, который, как заявил мой друг, прославленный специалист по металлургии доктор Джон Перси, является одним из самых ценных предметов всей моей троянской коллекции. Возможно, он ценит ее так высоко из-за остатков расплавленного металла и блесток золота, найденных на ней. Профессор У. Чандлер Робертс, который тщательнейшим образом осмотрел этот предмет и проанализировал часть содержащегося в нем металла, любезно предоставил мне следующую заметку на этот счет: «Сосуд, судя по всему, глиняный, содержит зерна кварца. Очевидно, он использовался при каких-то операциях, связанных с золотой металлургией, поскольку капли этого металла можно легко разглядеть на внутренней поверхности. Часть сосуда покрыта пузырчатым шлаком и содержит фрагмент карбоната меди, смешанного с кристаллами красной окиси меди. Возможно, что этот похожий на блюдце сосуд был заполнен пеплом от костей и использовался в качестве «пробника» для купелирования золота или серебра; однако мне не удалось обнаружить присутствие никакой примеси свинца, что практически полностью подтвердило бы эту гипотезу».

Рис. 469. Глиняный тигель на четырех ножках. Содержит частицы меди и золота, все еще приставшие к поверхности. (Почти половина натуральной величины. Найден на глубине 23 фута)

Этот тигель был также сделан из грубой глины, смешанной с навозом, чтобы сделать его прочнее.

На рис. 470 – слегка обожженный тигель, похожий на блюдце, но без ножек.

Рис. 470. Глиняный тигель. (Почти половина натуральной величины. Найден на глубине 26 футов)

На рис. 471–473 – небольшие, похожие на лодочки чаши из лишь слегка обожженной глины, которые, по мнению доктора Перси и профессора Роберта, также использовались в металлургии, и особенно для очистки золота или серебра. Для этой цели теперь к драгоценному металлу добавляют вчетверо большее количество свинца и оставляют его в огне, пока свинец не испарится. Таким образом, едва ли приходится сомневаться в том, что процесс очистки был практически таким же во все эпохи Античности. Я обращаю особое внимание на форму сосуда с рис. 471. Поскольку он сужается к правому концу, не является ли он копией древнего корабля, причем с каждой стороны четырьмя вертикальными черточками обозначены весла? Сосуд, несколько напоминающий этот, был найден на стоянке Локра на озере Бьенн [18].