Сергей Дроков - Адмирал Колчак и суд истории

Один Томский стрелковый еврейский добровольческий батальон был отчислен 17 апреля 1919 г. в состав «музыкальной бригады». В вооруженные бригады евреев не принимали, как и в городское военное училище. 5 мая 1919 г. все евреи были разжалованы и отосланы назад по местам призывов. Солдат Идельсон, заявивший, что не желает далее служить в антисемитской армии, был арестован. Студент Томского политехнического института Шейл Лейбович Ляпишев, член «подпольной антисоветской военной организации прапорщика Бурсы», обратившийся с просьбой о зачислении его в первое артиллерийское отделение, получил от прапорщика Моцарта предложение заполнить анкету.

«Все было готово. Осталось только вписать имя и фамилию, – описывал Ляпишев Томской еврейской общине. – Когда же прапорщик Моцарт услышал мое имя – Шейл Лейбович, то остановился, разорвал бумагу и сказал, что не может меня записать. На вопрос, с чем связан отказ, прапорщик ответил: только потому, что я имею еврейскую национальность… Все это – правда. Вопрос касается всех евреев. [Еврейский] общинный совет должен принять меры к ограждению евреев от подобных условий жизни». Группа еврейских студентов Томского медицинского факультета попыталась записаться добровольцами в авиационное училище на Магистратской улице. Один из этих студентов, Давид Вульфович Мозер, писал еврейской общине, что нееврейские кандидаты были приняты «без наличия какой-либо квалификации и даже с четырехклассным образованием», в то время как «отказники-евреи окончили среднюю школу. Читавший список фамилий отказников намеренно вызывал смех среди принятых. Я возмутился и обратился к лейтенанту [Орловскому] с вопросом, как соотнести все это с духом газет. Он ответил, что не знает; спустя некоторое время на вопрос, не взаимосвязан ли факт отказа с тем, что студенты были евреями, он также не смог ответить».

Еврейские студенты не были приняты и в радиотелеграфное училище. 1 мая 1919 г., когда части первого инструкторского инженерного полка были расформированы, еврейские солдаты, в числе многих других, получили назначение в Томское военное автомобильное училище. И там, конечно, начальник отделения личного состава не позволил им проходить курс обучения, так что они вынужденно просили обратного перевода в инженерный полк. Шестерых евреев в иркутских военных училищах попросили уйти в отставку, отказав им в довольствии. 54-й Иркутский полк отказался переводить евреев в военное училище. В Екатеринбурге солдат-евреев исключили из местного военного заведения.

21 мая 1919 г. лейтенант американских экспедиционных частей X. Хорган сообщал из Владивостока следующую информацию об офицерском училище на Русском острове, сохраненную Темезовым: «Большинство этих студентов – крестьянские сыновья. Они имеют сильнейшие антиеврейские настроения… Эти будущие офицеры ругают американцев и называют их евреями. Неприязнь к американцам основывается на беспомощности; все эти чувства выражаются курсантами и прямо спровоцированы преподавателем. Мол, американские торговцы состоят из российских евреев-перебежчиков, вернувшихся, чтобы эксплуатировать русских людей. Газетные известия об американцах легко читаются, и многие верят им. И в заключение считается, что американцы – большевики».

Неудивительно, что сибирские беженцы-евреи в Японии встревожились слухом о том, что Колчак намерен призывать в войска российских беженцев из Японии, хотя Симон Л. Скидельский, видный владивостокский торговец, уверял англоязычную токийскую газету, что антисемитизм в Сибири был частью царского заговора, а «сибирские евреи, по крайней мере, лучше представлены [в армии], чем любые другие составные части сибирского населения». Мэйсон докладывал о необходимой помощи для «раненых солдат [в] сибирских прифронтовых госпиталях, в пределах досягаемости Японии». Владивостокский еврейский комитет по оказанию помощи перевел нескольких евреев призывного возраста из бараков для беженцев для снятия возможного подозрения, что эти помещения использовались как убежище, чтобы избежать военной службы. Не только евреи пробовали избежать военной службы. Французский офицер в Омске вспоминал, что и русские «исхитрялись избегать военной службы». 24 августа 1919 г. беженец писал из Иокогамы: «Во Владивостоке объявлена мобилизация, включая 45-летний возраст, и это является причиной того, почему мы с русскими здесь осели».

Однако не обходилось и без любопытных исключений, иллюстрировавших случаи отсутствия единого всееврейского подхода к различным политическим событиям, проявлявшимся даже в бурных антисемитизме и погромах. Генерал Г. Семенов был одним из наиболее жестоких казачьих лидеров Сибири. Бандитизм его людей не оправдывался никакими идеологическими соображениями. Тем не менее, показывая свое презрение Колчаку, он поддерживал евреев. Во всяком случае, казалось, он не был заинтересован в антисемитских погромах. Это не мешало грабить и убивать своих же русских братьев. Возможно, Семенов вел переговоры с Национальным еврейским Советом относительно формирования в его армии «еврейского полка». Согласно некоторым источникам еврейская часть действительно существовала. Она состояла из евреев, мобилизованных в Чите и в прилегающих местностях. Некоторые из этих рекрутов участвовали даже в пленении и казни повстанцев и большевиков.