Игорь Зимин - Люди Зимнего дворца. Монаршие особы, их фавориты и слуги

К лету 1841 г. К. Робертсон написала портреты великой княгини Марии Николаевны и великой княжны Ольги Николаевны. Над этими портретами художница работала в Петергофе. В августе 1841 г. их по распоряжению Николая I доставили в Зимний дворец и временно поместили в столовой «Их Величества». 16 августа 1841 г. Николай Павлович распорядился «за написанные портреты Их Императорских Высочеств, Любезнейших Дочерей Моих, Великой Княгини Марии Николаевны и Великой Княжны Ольги Николаевны… повелеваю заплатить из Кабинета Англичанке Робертсон 3285 руб. 71 3/ 4коп. сер.» [984]. Отметим, что цены на свои работы, как следует из документа, К. Робертсон назначала сама [985].

К. Робертсон. Портрет великой княгини Марии Александровны. 1849 г.

К. Робертсон. Портрет великой княгини Марии Александровны. 1849 г.

В следующий раз К. Робертсон приезжает в Петербург в 1847 г. Она много работает, оставив нам галерею портретов русской аристократии. В январе 1849 г. ее вновь приглашают в Зимний дворец для написания ростовых портретов цесаревны, будущей императрицы Марии Александровны и великой княгини Александры Иосифовны. По условиям контракта, цена на эти портреты устанавливалась в 3000 руб. серебром, которые предполагалось выплатить художнице «по высочайшему их одобрению». Для работы К. Робертсон выделялась отдельная комната в Малом Эрмитаже.

Император позаботился и о таких бытовых пустяках, как питание художницы. Сначала предполагалось кормить ее обедом, но К. Робертсон попросила отпускать ей «завтрак, а не обед… прибавляя к оному один бульон». В результате Николай I повелел «отпускать в 12 часов завтрак г-же Робертсон в Эрмитаж, когда будет там писать портреты». Холодный фрыштик, то есть завтрак, для художницы обходился в 86 коп. ежедневно, со всякими добавками – в 2 руб. 30 коп. серебром.

Отметим, что придворная портретистка работала по отработанной и привычной для Зимнего дворца схеме: несколько сеансов с царственными заказчиками «вживую», а затем доводка портрета с использованием фарфоровых манекенов (доставленных в резиденцию с Императорского фарфорового завода) в костюмах и платьях. Это была старая, как мир, методика, применявшаяся художниками с незапамятных времен. Например, при создании знаменитого портрета Екатерины II, гуляющей по аллеям Царскосельского парка, В. Л. Боровиковскому позировала М. С. Перекусихина, одетая в платье императрицы.

В апреле 1849 г., когда согласовали все организационные вопросы, Николай I несколько расширил заказ: «Государь Император изъявил Высочайшее соизволение на заказ ей, для Галереи Дома Романовых, двух копий с портретов Их Императорских Высочеств Государыни Цесаревны и великой княгини Александры Иосифовны за 1500 руб. сер. и трех копий с портретов великих княгинь Марии, Ольги и Александры Николаевен, находящихся ныне в означенной галереи таковых портретов за 1800 руб. сер.» [986].

С копиями у К. Робертсон вышло не так удачно, как с предыдущими портретами. В феврале 1850 г. К. Робертсон сообщили, что «Государь Император, не найдя в написанном ею портрете Государыни Великой Княгини Александры Иосифовны никакого сходства, повелел возвратить ей оный, и что портретом Государыни Цесаревны Его Величество также не совершенно доволен и предлагает ей исправить». Видимо, художница не согласилась с такой оценкой своей работы, и в результате ей сообщили, что «Его Величеству не угодно, чтобы она написала копии с сих двух портретов».

Творческий конфликт получил развитие в августе 1851 г., когда художница закончила копии с пяти портретов для галереи Дома Романовых. Именно тогда ей сообщили, что при высочайшей «приемке» ее работ «Государь Император изволил остаться недовольным написанными г-жею Робертсон копиями с портретов» и «повелел сии копии возвратить г-же Робертсон без платы за оные». Немедленно прошло распоряжение «назначенное ей от Придворной конторы продовольствие прекратить» [987].

К. Робертсон. Портрет великой княгини Марии Николаевны с детьми

К. Робертсон. Портрет великой княгини Марии Николаевны