Олег Помозов - День освобождения Сибири

Самую заниженную цифру похищенного приводила в те дни газета «Знамя революции» (№ 61 за 1918 г.): 600 винтовок и 9000 патронов.

Эта ложная стена была устроена достаточно давно (ещё в период царского режима и тоже, по всей видимости, для конспиративных целей), причём так искусно, что никоим образом не отличалась от других, поэтому-то обследование подвального помещения во время предыдущих обысков в этом доме ничего подозрительного не выявило.

Сопровождавшегося комендантским часом (с 9 вечера до 6 часов утра), а также запрещением «митингов, сборищ, скоплений на улицах»; все вооруженные силы города подчинялись непосредственно военно-революционному штабу; незаконное хранение оружия, а также всякое неповиновение приказам штаба должны были «беспощадно караться, вплоть до расстрела».

С 12 часов дня 3 апреля военное положение в Томске отменялось («Знамя революции», № 64 за 1918 г.), но сохранялся режим так называемого «исключительного положения», особенности которого дополнительно властями не оговаривались. «Исключительное положение» перестало действовать, в свою очередь, после того, как удалось обнаружить украденные винтовки, то есть где-то после 10 апреля.

По какой причине народный комиссар Центросибири Фёдор Лыткин находился в тот момент не в Иркутске, а в Томске, мы уже немного рассказывали.

Томская буржуазия, кстати, в самом начале 1918 г. уже пыталась осуществить разовое полудобровольное пожертвование на нужды городского хозяйства. Так, 28 января Томский биржевой комитет решил удовлетворить просьбу городской управы о краткосрочном займе в 400 тысяч рублей, о чём он в письменном виде известил временно исполняющего обязанности томского городского головы большевика А.А. Азлецкого. При этом биржевой комитет, что вполне резонно, пожелал осуществлять контроль над расходованием спонсируемых средств, однако левое большинство городской думы такое условие отвергло, и планировавшегося вспомоществования торгово-промышленники так и не сделали.

Для справки: средний (купеческий) разряд, в 100 тысяч годового дохода, стал платить 22,5 % подоходного налога, а низший разряд (трудящихся граждан) с доходом в 1000 рублей — 12-процентный налог («Знамя революции», № 43 за 1918 г.).

Цитата: «Это был человек, открывший первую публичную библиотеку в городе (1870 г.), первый книжный магазин (1873 г.), учредивший в Томске общество попечения о начальном образовании с девизом: «Ни одного неграмотного!» (1882 г.), общество содействия устройству сельских бесплатных библиотек-читален (по Томской губернии их было около 600), педагогический музей, первую в России (выделено мной. — О.П.) бесплатную библиотеку (1884 г.), вложивший свои деньги в строительство Дома науки (1912 г.), открывший народный университет (1918 г.)… Благодаря деятельности организованных П.И. Макушиным обществ, Томск уже в 1883 г. занял одно из почётных мест среди российских губернских городов по показателям начального образования: здесь один учащийся приходился на 33 жителя, а в Москве и в Петербурге в 1886 г. — соответственно на 75 и 80 человек. Желая «снять оковы невежества с народной души», сибирский просветитель радел и о положении учителя, его материальном состоянии. В 1916 г. им были написаны потрясающие и по сей день не потерявшие своей актуальности слова: «Не могу не выразить моего горячего желания, чтобы поскорее на святой Руси в сознании всех честно мыслящих людей внедрилось убеждение, что возрождение и рост — и нравственный, и умственный, и экономический — нашей Родины возможны только через школу, только при помощи армии просвещённых, преданных делу, материально обеспеченных учителей»» («История названия томских улиц». Томск: Издательский дом «D» Print». 2004. C.186). От себя добавим, что из всех захоронений выдающихся томских деятелей досоветской эпохи в настоящий момент сохранено в городе (людской ли мудростью, чудом или божьим провидением) лишь три могилы: святого старца Фёдора Кузьмича (по одной из легенд ушедшего в народ императора Александра I) — в ограде Богородице-Алексеевского монастыря, Г.Н. Потанина — в роще государственного университета и П.И. Макушина — у здания открытого им народного университета, с эпитафией: «Ни одного неграмотного».

Это отделение Государственного банка было создано в Томске в январе 1918 г. на основе национализированных отделений Сибирского торгового банка, Петроградского международного и Русского банка для внешней торговли. Имущество и персонал данных офисов передали в ведение единого Государственного банковского отделения, во главе которого сначала поставили малограмотного рядового бывшей российской армии, выдвиженца Октябрьской революции Фаддея Орлова, но с 24 января пост комиссара госбанка занял более достойный человек, большевик с дореволюционным стажем, выпускник Петербургского университета тридцатисемилетний Аркадий Иванов. В средствах массовой информации он сразу же пообещал всем вкладчикам национализированных банков сохранить в неприкосновенности их личные сбережения. (В конце марта по настоянию Н.Н. Яковлева Аркадия Иванова перевели в Иркутск на должность комиссара финансов всей Сибири.)