Константин Романенко - Если бы не сталинские репрессии!. Как Вождь спас СССР.

Троцкий не упоминает, что и сам он вместе с «межрайонцами» совершил «скачок» в ряды большевиков только в августе 1917 года. То есть лишь на полгода раньше, чем его подопечный. И хотя не только историку, но и политику «не положено гадать, что было бы», Троцкий чисто гипотетически предопределяет возможную полезность «расстрелянного маршала»:

«С того времени он, видимо, прилежно учился... Удалось ли ему приобрести необходимое равновесие внутренних сил , без чего нет вообще великого полководца , могла бы, пожалуй, обнаружить только новая война , в которой Тухачевскому заранее отводилась роль генералиссимуса.

Ян Гамарник, выходец из еврейской семьи на Украине, уже во время гражданской войны выделился политическими и административными способностями, правда, в провинциальном масштабе. В 1924 г. я слышал о нем, как об украинском «троцкисте». Личные связи с ним у меня уже оборвались. (...)

Десять лет Гамарник занимал ответственные посты, в самом центре партийного аппарата, в повседневном сотрудничестве с ГПУ, — мыслимо ли при этих условиях вести две политики: одну — для внешнего мира , другую — для себя ? (...) Почему же оба эти руководителя вооруженных сил попали под удар? (...) Тухачевский никогда не был троцкистом. Гамарник прикоснулся к троцкизму в такой период, когда его имя никому еще не было известно. И почему Гамарник сейчас же после таинственной смерти попал в список «врагов народа»? (...)

Гамарник принимал руководящее участие во всех чистках армии, делая при этом все, чего от него требовали. Но там дело шло, по крайней мере, об оппозиционерах, о недовольных, о подозреваемых, следовательно, об интересах «государства»».

Однако Троцкий тоже не признается в собственных связях с заговорщиками. Это не входило в его интересы. Наоборот, отметив, что «за последний же год понадобилось выбрасывать из армии ни в чем не повинных людей», он продолжает: «Со многими из этих командиров Гамарник, как и Тухачевский, были связаны узами товарищества и дружбы. Как начальник ПУРа, Гамарник не только должен был выдавать своих сотрудников в руки Вышинского, но и участвовать в фабрикации ложных обвинений против них. Весьма вероятно, что он вступил в борьбу с ГПУ и жаловался на Ежова... Сталину. Этим одним он мог подвести себя под удар».

Даровав Тухачевскому статус несостоявшегося «генералиссимуса», автор уже не жалеет слов для возвеличивания и других расстрелянных заговорщиков: «овеянные легендой герои гражданской войны, даровитые полководцы и организаторы, вожди армии». Чем же Троцкий подтверждает свое утверждение? Только занимаемыми ими постами в чиновничьей армейской иерархии. Он пишет:

«Если Тухачевский из царского офицера (всего лишь подпоручика. - К.Р.) стал большевиком, то Якир из молодого туберкулезного студента стал красным командиром. Уже на первых шагах он обнаружил воображение и находчивость стратега: старые офицеры не раз с удивлением поглядывали на тщедушного комиссара, когда он спичкой тыкал в карту. Свою преданность революции и партии Якир имел случай доказать с гораздо большей непосредственностью, чем Тухачевский.

...Авторитет, которым он пользовался, был велик и заслужен. Рядом с ним можно поставить менее блестящего, но вполне испытанного и надежного полководца гражданской войны Уборевича. Этим двум поручена была охрана западной границы, и они годами готовились к своей роли в будущей войне. Корк... с успехом командовал в критические годы одной из армий , затем Военным Округом, наконец, был поставлен во главе Военной академии, на место Эйдемана...

В последние годы Эйдеман стоял во главе Осоавиахима, который осуществляет активную связь гражданского населения с армией. Путна - образованный молодой генерал, с международным кругозором. В руках Фельдмана сосредоточивалось непосредственное наблюдение над командным составом :это одно дает меру доверия, каким он пользовался. Примаков был, несомненно, самым выдающимся, после Буденного, начальником кавалерии.

Можно сказать без преувеличения, что во всей Красной армии не остается ни одного имени , кроме того же Буденного, которое могло бы по своей популярности, не говоря уже о талантах и знаниях, равняться с именами неожиданных преступников. Разрушение руководства Красной армии произведено, таким образом, с полным знанием дела!»