Борис Соколов - Иосиф Сталин – беспощадный созидатель

Некоторые проблемы для Сталина во взаимоотношениях как с союзниками, так и с руководством зарубежных компартий создавало то печальное обстоятельство, что Красная Армия вела себя в Европе далеко не образцовым образом, причем не только в Германии, но и на территории союзных стран. Так, в Сербии советские солдаты за короткий срок осенью 1944 года изнасиловали, а затем убили 111 женщин и девушек, а еще 10 просто изнасиловали, по поводу чего, а также по поводу 1204 случаев ограбления с нанесением телесных повреждений разбираться в Москву приехала целая югославская делегация. Ее член, а в последующем – известный диссидент генерал Милован Джилас, заметивший советским представителям, что поведение красноармейцев резко контрастирует с поведением британских офицеров, которые подобных эксцессов не допускали, вспоминал ужин на сталинской даче, состоявшийся 28 января 1945 года: «Неужели это и есть та идеальная Красная Армия, которую мы ждали с таким нетерпением?.. Сталин… с возбуждением говорил о страданиях Красной Армии и ужасах, которые ей пришлось пережить, пройдя с боями тысячи километров по опустошенной земле. Он лил слезы, восклицая: «И эту армию оскорбил не кто иной, как Джилас! Джилас, от которого я этого меньше всего ожидал! Которого я так тепло принял! Армия, которая не жалела для вас своей крови! Знает ли Джилас, писатель, что такое человеческие страдания и человеческое сердце? Разве он не может понять бойца, прошедшего тысячи километров сквозь кровь, и огонь, и смерть, если тот пошалит с женщиной или заберет какой-нибудь пустяк?» (об убийствах изнасилованных Сталин предпочел не вспоминать. – Б. С. )

Он каждую минуту провозглашал тосты, льстил одним, шутил с другими, подтрунивал над третьими, целовался с моей женой, потому что она сербка, и опять лил слезы над лишениями Красной Армии и над неблагодарностью югославов. Он мало или вовсе ничего не говорил о партиях, о коммунизме, о марксизме, но очень много о славянах, о народах, о связях русских с южными славянами и снова – о геройстве, страданиях и самопожертвовании Красной Армии. Слушая обо всем этом, я был прямо потрясен и оглушен».

Ничуть не лучше, чем в Сербии, вела себя Красная Армия на территории Чехословакии, которая в советской пропаганде фигурировала как «братская славянская страна». И на приеме в честь чехословацкой правительственной делегации 28 марта 1945 года Сталин продолжил линию на оправдание настоящих и будущих злодеяний Красной Армии: «Все хвалят нашу Красную Армию. Да, она это заслужила. Но я хотел бы, чтобы наши гости, будучи очарованы Красной Армией, не разочаровались бы потом (к тому времени основная территория Чехословакии еще была под контролем немцев. – Б. С. ). Дело в том, что сейчас в Красной Армии находится около 12 млн человек.

Эти люди далеко не ангелы. Эти люди огрубели во время войны. Многие из них прошли в боях 2000 километров: от Сталинграда до середины Чехословакии (на самом деле таких, принимая во внимание уровень безвозвратных потерь Красной Армии, были немногие тысячи. – Б. С. ). Они видели на своем пути много горя и зверств. Поэтому не удивляйтесь, если некоторые наши люди в вашей стране будут держать себя не так, как нужно. Мы знаем, что некоторые малосознательные солдаты пристают и оскорбляют девушек и женщин, безобразничают. Пусть наши друзья чехословаки знают это сейчас, для того, чтобы очарование нашей Красной Армией не сменилось бы разочарованием».

Однако ни власти, ни рядовые граждане Чехословакии, Югославии и других стран не испытывали восторга от бесчинств красноармейцев и не проявляли большой склонности входить в положение советских солдат и офицеров, испытывающих злость на неприятеля и на собственную нищую, по сравнению с Европой, жизнь, на ни в чем не повинных обывателях, не только немцах, венграх или румынах, но и на поляках, чехах, словаках, сербах… И на новой встрече на «ближней даче» с коммунистическими руководителями Югославии 13 апреля 1945 года Сталин продолжил линию на оправдание Красной Армии. М. Джилас так описал сталинское выступление, обращенное лично к нему: «Вы, конечно, читали Достоевского? Вы видели, какая сложная вещь человеческая душа, человеческая психология? Представьте себе человека, который проходит с боями от Сталинграда до Белграда – тысячи километров по своей опустошенной земле, видя гибель товарищей и самых близких людей! Разве такой человек может реагировать нормально? И что страшного в том, если он пошалит с женщиной после таких ужасов? Вы Красную Армию представляли себе идеальной. А она не идеальная и не была бы идеальной, даже если бы в ней не было определенного процента уголовных элементов – мы открыли тюрьмы и всех взяли в армию. Тут был интересный случай. Майор-летчик пошалил с женщиной, а нашелся рыцарь-инженер, который начал ее защищать. Майор за пистолет: «Эх ты, тыловая крыса!» – и убил рыцаря-инженера. Осудили майора на смерть. Но дело дошло до меня, я им заинтересовался и – у меня на это есть право как у Верховного Главнокомандующего на время войны – освободил майора, отправил его на фронт. Сейчас он один из героев. Воина надо понимать. И Красная Армия не идеальна. Важно, чтобы она била немцев – а она их бьет хорошо, – все остальное второстепенно».