Борис Соколов - Иосиф Сталин – беспощадный созидатель

Однако никаких доказательств существования самостоятельной группировки Якира – Гамарника – Уборевича и ее противостояния с Тухачевским до сих пор не найдено. Несомненно, по конкретным оперативным и организационным вопросам у Тухачевского с Якиром и Уборевичем могли возникать разногласия, но их в гораздо большей степени объединяло противостояние с Ворошиловым и стремление строить современную армию с упором на танки, мотомеханизированные и воздушно-десантные войска и авиацию. Наличие же под командой тех или иных военачальников значительных контингентов войск само по себе в 30-е годы не могло рассматриваться в качестве бонапартистской угрозы. В стране уже был очень сильно развит культ Сталина. Войска присягали на верность Сталину и партии, а не своим командирам. Одно дело – иметь под своим командованием округ со значительной группировкой войск, и совсем другое – поднять в войсках восстание против Сталина. Здесь Тухачевский, Якир, Уборевич и другие военачальники могли оказаться в том же положении, в каком оказались германские генералы-заговорщики, устроившие 20 июля 1944 года покушение на Гитлера в надежде захватить власть. Там на их стороне после покушения не оказалось ни одной воинской части, несмотря на то, что в заговоре участвовали командующие армией резерва, берлинского гарнизона, группой армий «Б» и Западным фронтом. Шансов на то, что при живом Сталине удастся поднять против него хотя бы часть войск подчиненных им округов, у Якира и Уборевича практически не было. Восставать против «великого вождя и учителя» мало кто бы рискнул. Точно так же не мог поднять восстание командующий войсками на Дальнем Востоке маршал В.К. Блюхер, которому к тому же пришлось бы перебрасывать свои войска к Москве целый месяц. Сталин его в качестве кандидатов в бонапарты никогда не рассматривал. Василий Константинович своим выдвижением всецело был обязан Сталину и, по причине тяжелого пьянства, популярностью в войсках не пользовался. Тем не менее, в эмигрантском журнале «Часовой» отмечалось, что «маршал Блюхер – это человек, на которого стоит обратить внимание. Конечно, все легенды о том, что он играет в «бонапарты», что у него есть тайные сношения с японцами и прочее, следует принимать на 90 % с большой осторожностью. Однако несомненно одно: из всех военачальников СССР Блюхер только один ведет совершенно независимую линию».

Между тем, «независимость» Блюхера определялась сугубо географическими факторами – удаленностью Хабаровска от Москвы на многие тысячи километров. По этой причине многие вопросы организации и снабжения войск на Дальнем Востоке ему зачастую приходилось решать самостоятельно. Но, разумеется, он никак не мог без приказа из Кремля начать войну с Японией, как думали некоторые в эмиграции. И Сталин на заседании Военного совета 2 июня 1937 г. защищал Блюхера от участников военно-фашистского заговора:

«Они сообщают (своим германским хозяевам. – Б. С. ), что у нас такие-то командные посты заняты, мы сами занимаем большие командные посты – я, Тухачевский, а он, Уборевич, а здесь Якир. Требуют – а вот насчет Японии, Дальнего Востока как? И вот начинается кампания, очень серьезная кампания. Хотят Блюхера снять. И там же есть кандидатура. Ну, уж конечно, Тухачевский. Если не он, так кого же. Почему снять? Агитацию ведет Гамарник, ведет Аронштам. Так они ловко ведут, что подняли почти все окружение Блюхера против него. Более того, они убедили руководящий состав военного центра, что надо снять. Почему, спрашивается, объясните, в чем дело? Вот он выпивает. Ну, хорошо. Ну, еще что? Вот он рано утром не встает, не ходит по войскам. Еще что? Устарел, новых методов работы не понимает. Ну, сегодня не понимает, завтра поймет, опыт старого бойца не пропадает. Посмотрите, ЦК встает перед фактом всякой гадости, которую говорят о Блюхере. Путна бомбардирует, Аронштам бомбардирует, нас в Москве бомбардирует Гамарник. Наконец, созываем совещание. Когда он приезжает, видимся с ним. Мужик как мужик, неплохой. Мы его не знаем, в чем тут дело? Даем ему произнести речь – великолепно. Проверяем его и таким порядком. Люди с мест сигнализировали, созываем совещание в зале ЦК.

Он, конечно, разумнее, опытнее, чем любой Тухачевский, чем любой Уборевич, который является паникером, и чем любой Якир, который в военном деле ничем не отличается. Была маленькая группа. Возьмем Котовского, он никогда ни армией, ни фронтом не командовал. Если люди не знают своего дела, мы их обругаем – подите к черту, у нас не монастырь. Поставьте людей на командные должности, которые не пьют и воевать не умеют, – нехорошо. Есть люди с 10-летним командующим опытом, действительно, из них сыплется песок, но их не снимают, наоборот, держат. Мы тогда Гамарника ругали, а Тухачевский его поддерживал. Это единственный случай сговоренности. Должно быть, немцы донесли, приняли все меры. Хотели поставить другого, но не выходит.