Борис Соколов - Иосиф Сталин – беспощадный созидатель

Ближайший соратник П.Н. Врангеля и его представитель в Германии генерал А.А. фон Лампе писал в марте 1923 года: «Мне кажется, что монархистам придется перейти к идеям прямого бонапартизма. Я лично считаю, что царем на Руси должен быть тот, кто сумеет этого добиться… Это возможно только внутри самой России!.. По-видимому, России придется пройти и через «красного Наполеона», должен сказать, что при всем том, что сейчас прямо иду к исповеданию бонапартизма, я не могу пойти за жидом! Не атавизм ли?! … Троцкий, по-видимому, не может опереться на Красную Армию, то есть, она не в его руках – это повышает значение спецов… Если бонапартизм Врангеля был не мифом, я пошел бы за ним… Ну да все равно, пусть хоть Буденный или Тухачевский!»

В конфиденциальной разведсводке «Комсостав и военспецы Красной Армии» от 15 февраля 1922 года, составленной в берлинском представительстве генерала Врангеля, значилось:

«…Лица, близко знающие Тухачевского, указывают, что он человек выдающихся способностей и с большими административными и военными талантами. Но он не лишен честолюбия и, сознавая свою силу и авторитет, мнит себя русским Наполеоном. Даже говорят, он во всем старается подражать Наполеону и постоянно читает его жизнеописание и историю. В дружеской беседе Тухачевский, когда его укоряли в коммунизме, не раз говорил: «Разве Наполеон не был якобинцем?»… Молодому офицерству, типа Тухачевского и других, примерно до 40-летнего возраста, занимающему командные должности, не чужда мысль о единой военной диктатуре».

Особенно в эмигрантских кругах присматривались к Тухачевскому, который по всем параметрам казался подходящим кандидатом в Наполеоны: молодой гвардейский поручик из дворян (на самом деле – капитан), ставший командующим фронтом, прославившийся как громкими победами над Колчаком и Деникиным, так и подавлением крестьянской стихии на Тамбовщине. Никаких данных о его оппозиционности Советской власти в эмиграции не было, но бывшим белым генералам так хотелось, чтобы пришел новый Бонапарт и сверг ненавистных большевиков, открыв эмигрантам путь на родину.

Отношения Климента Ефремовича Ворошилова и Михаила Николаевича Тухачевского, пожалуй, ярче всего выражаются в их переписке, точнее, в резолюциях, которые накладывал «первый сталинский маршал» на послания маршала второго. Эти тексты – сами по себе материалы для хорошей пьесы, которую бы вполне мог написать драматург уровня Булгакова.

Ворошилов, как известно, возглавлял так называемую «конармейскую группировку» в руководстве Красной Армии, представленную С.М. Буденным, преемником Ворошилова на посту наркома обороны С.К. Тимошенко и рядом других командиров – выходцев из рядов Первой конной. Тухачевский же был самым видным представителем противостоявшей «конармейцам» группировки, которую условно можно назвать «офицерской». Большинство ее членов командовали пехотными соединениями и еще в царской армии заслужили офицерские чины, хотя и стали с первых дней революции на сторону Советской власти. До поры до времени Сталина устраивало противостояние двух группировок в руководстве вооруженных сил. Борьба между ними гарантировала, что ни одна из них не будет играть самостоятельную политическую роль и угрожать партийной диктатуре. Но когда в 1937 году подготовка к новой мировой войне вступила в заключительную фазу и мощь вооруженных сил должна была значительно возрасти, Иосифу Виссарионовичу потребовалось единое военное руководство, и он без колебания сделал выбор в пользу лично преданных ему «конармейцев».

15 ноября 1925 года Тухачевский, только что назначенный начальником штаба РККА, писал только что назначенному наркому по военным и морским делам Ворошилову:

«Уважаемый Климент Ефремович.

Я послал Вам вчера телеграмму шифром по линии ГПУ – не знаю, как скоро Вы ее получите.

Дело в том, что Август Иванович (Корк, близкий к Тухачевскому и только что назначенный командующим войсками Белорусского военного округа. – Б. С.), во-первых, в очень натянутых отношениях с командирами, с которыми ему приходится работать. Комбинация Августа Ивановича и Александра Ивановича (возможно, речь идет об Александре Ивановиче Тодорском, ранее являвшемся подчиненным Корка в Закавказье, а теперь командовавшем стрелковым корпусом в Белоруссии, и был помощником командующего округом. – Б. С.) очень сухая. Во-вторых, Август Иванович очень туг по части оперативного мышления, а без этого на новой должности обойтись нельзя. Август Иванович опытный командарм, но в пределах не слишком широких разграничительных линий и определенной задачи.