Е. Томас Юинг - Учителя эпохи сталинизма - власть, политика и жизнь школы 1930-х гг.

«Ребята запуганы… Колхозники возмущены. Нужны срочные меры».

Газета «За коммунистическое просвещение» перепечатала все письмо жирным шрифтом и в редакционном комментарии потребовала убрать всех подобных «педагогов» {530} 530 Учитель Макаров бьет детей, зав. школой Казаков ему помогает // ЗКП. 1933. 6 окт. С. 3. . Двумя годами позже четверо молодых учителей обвинили в письме свою коллегу Ветрову в применении «совершенно неприемлемых и постыдных методов» давления на учеников: она запирала шалунов в неотапливаемой кладовке. Осудив Ветрову за то, что она своими действиями «позорит высокое звание советского учителя… протаскивает в школу антисоветские методы», эти четверо потребовали немедленного увольнения ее с работы {531} 531 Нетиков М. и др. Ветровой не место в советской школе // ЗКП. 1935. 14 марта. С. 2. .

Также учителям запрещалось унижать, оскорблять учащихся словесно, употреблять уничижительные прозвища и принимать какие-то жесткие меры к нарушителям правил поведения {532} 532 ГА РФ. Ф. 2306. Оп. 70. Д. 2450. Л. 107; РГАСПИ. Ф. 1М. Оп. 23. Д. 1128. Л. 66; Ф. 1М. Оп. 23. Д. 1765. Л. 45; 1-й всесоюзный съезд профсоюза работников дошкольных учреждений и детских домов // УГ. 1938. 27 янв. С. 2; Об отмене приказа заведующего челябинским областным отделом народного образования об отстранении от педагогической работы учительницы Страховой // Бюллетень Наркомпроса. 1937. № 9. 1 мая. С. 8; В Красносельском районе не выполняют решения ЦК ВКП(б). С. 9. . И снова жизнь показала, что такая политика воспринималась неоднозначно. В школе близ Краснодара одного ученика прозвали хулиганом, сделали из него козла отпущения и довели до того, что он бросил школу. В Брянске учитель Альтшулер зашел так далеко, что устроил бойкот «склонным к уголовщине» ученикам, и они оказались изолированными от остального класса. Всех этих учителей уволили за «антипролетарские методы», которые превращали «здоровых, счастливых детей» в «уличных хулиганов» {533} 533 Шаров А. Педагоги и ученики // Правда. 1938. И янв. С. 3; Денисов Т. О воспитательной работе в школе // Партиец. 1935. № 4. С. 8; Карлик С. За большевистское выполнение постановления Бюро Запобкома ВКП(б) «О воспитательной работе в школах» // На культурном посту. 1935. № 4. С. 68-70. .

Публично стыдить детей тоже, по мнению советских руководителей, не следовало. На совещании в Ленинграде в 1932 г. директора школ коротко остановились на возможных последствиях применения таких методов. Один оратор, Остапенко, сказал, что пристыдить ученика перед всем классом, объяснить ему, как плохо он себя ведет, — значит принести ему самому пользу, так как это «подорвет позицию тех подростков, которые оказывают дурное влияние на других». На том же совещании, однако, директор школы Щепин категорически отверг «внушения» перед классом как метод укрепления дисциплины, считая это бесполезным для корректировки поведения детей как в школе, так и за ее порогом {534} 534 ГА РФ. Ф. 2306. Оп. 70. Д. 1765. Л. 24, 45-46. .

Такое же беспокойство по поводу публичного унижения учеников видно в критике Крупской современной школы:

«Ребята, опаздывающие на урок, плохо знающие урок, плохо справляющиеся с заданиями, объявлены вредителями. Дело дошло в одной школе до того, что был организован в школе Ревтрибунал из учителей и учеников, куда приводились “дозорными отрядами” провинившиеся, которым делали строгие выговоры и которых Ревтрибунал мог даже исключить из школы» {535} 535 Процитировано в кн.: Фрадкин Ф. А. , Плохова М. Г. Проблемы дисциплины в советской школе. С. 96. .

Вторя этим тревогам, чиновник Сталинградского отдела образования Пономарев заявил, что многие директора школ и учителя ничего не делают, но постоянно «бранят, позорят, унижают, запугивают» учеников за разные нарушения. Такие методы не побуждают детей вести себя лучше, они «озлобляются и усугубляют свою недисциплинированность» {536} 536 Пономарев И. М. Школа в борьбе за сознательную дисциплину // Педагогический журнал. 1935. № 3. С. 25. .

Из этих примеров, однако, сложно понять, насколько распространилась подобная практика в советских школах 1930-х гг. Широкой публике преподносились идеализированные образы и цензурированные описания, а легкая критика усиливала правдивость, потому что обычно любые негативные явления тщательно скрывались. Так целью было предостеречь учителей от подобных действий, выбирались, скорее всего, примеры, которые вызывали сострадание или позволяли по-новому взглянуть на подобные действия, а отнюдь не типичные для жизни школы [50] Существует мнение, что оскорбления учителей, о которых рассказывалось в прессе, на самом деле случались крайне редко и вовсе не были типичным явлением. См.: Eklof В. Worlds in Conflict: Patriarchal Authority, Discipline, and the Russian School, 1861-1914 // Slavic Review. 1991. Vol. 50, No. 4. P. 802. .