Рафаил Мельников - Слава. Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917)

Доставленный на "Славу" манифест, тут же переведенный на финский язык, был оглашен перед чинами сената и министрами. С обнародованием его в городе (на финском и шведском языках) забастовки прекратились. Князь И.М. Оболенский выписал с берега своего повара и еще неделю, оставаясь на "Славе" со всем семейством и адъютантами, давал на корабле роскошные обеды. Но император не простил ему предательского либерализма и вынудил уйти в отставку.

Кронштадтский бунт 26 октября помешал отряду вернуться в базу. Усмирившие мятеж генералы боялись, что отряд, придя в Кронштадт, устроит новый бунт. Лишь довод, что корабли могут замерзнуть на рейде, и ручательства Г.Ф. Цывинского за своих матросов убедили генерала Беляева дать разрешение отряду перейти из Гельсингфорса в Кронштадтскую гавань. На корабли генерал Беляев не приезжал, но команды были включены в патрульную службу. От прокламаций их отвлекали работами, впервые устроенными близ кораблей катками с музыкой и электрическим освещением.

Зимой 1905-1906 гг. на "Славе", остававшейся в отряде Г.Ф. Цывинского на прежнем положении вооруженного резерва, продолжали довершать работы, подводить итоги испытаний техники, осваивали заведования штатной командой, искали пути разгрузки корабля. Опыт "Славы" должен был уменьшить те конструктивные излишества, которых следовало бы избежать на новостроящихся кораблях типа "Андрей Первозванный" и "Баян". Дело тянулось с ноября 1905 г., и С.К. Ратник, ставший уже Главным инженером кораблестроения, отчаявшись дождаться результатов, 25 января 1906 г. просил морского министра ускорить получение рекомендаций с флота. Следовало поручить комиссии контр-адмирала Паренаго "наглядным осмотром" на "Славе" выявить в принципе (не требуя обязательных переделок на этом корабле), "без каких верхних частей корпуса, вооружения и снабжения можно в боевых целях обойтись на новостроящихся судах". Скорый на руку министр, немало наломавший дров в свое недолгое правление флотом, наложил резолюцию: "предписать контр-адмиралу Паренаго немедленно кончить порученное ему дело".

Совершался очередной исторический парадокс. С.К. Ратник, вполне понимая по своему опыту чрезвычайную сложность решения задачи рационального проектирования корабля и формирования руководящих основ этой творческой работы, почему-то уповал на административный способ решения. Случайному составу комиссии адмирала Паренаго, без широкого привлечения творческих сил флота и кораблестроения, эта задача была, очевидно, не под силу. Оставив после себя несколько протоколов с частными рекомендациями, комиссия с уходом в августе в отставку самого адмирала прекратила свое существование. Проектирование же новых кораблей, не имея строгих руководящих норм и принципов, оказалось во власти едва ли не большей анархии, чем при проектировании серии "Бородино".

Единственным зримым результатом деятельности комиссии адмирала Паренаго было признание факта двухфутовой перегрузки "Славы", отчего для доведения осадки до проектной величины корабль должен быть разгружен на 1320 т. Никаких существенных путей для этого комиссия не видела. Возможные же облегчения на какие-то десятки тонн положение не улучшат, а принесут вред "боевой способности броненосца" и вызовут весьма значительные расходы. Этот протокол от 4 февраля подписали 13 членов комиссии (строители "Славы" и "Бородино", командиры и офицеры, специалисты отряда Г.Ф. Цывинского и сам контр-адмирал Паренаго. В последующих протоколах от 14 февраля, 10,14 и 21 марта комиссия высказала ряд полезных рекомендаций по проектированию кораблей, но почти все они, требуя новых значительных расходов, к "Славе" применены быть не могли.

Понятие о системном подходе, единственно возможном пути решения проблемы перегрузки, еще не существовало. Нереализованными остались и все те предостережения об угрозе перегрузок, которые еще в 1901 г. содержали работы И.Г. Бубнова, помещенные в "Морском сборнике". Опыт постройки броненосцев серии "Бородино" продолжал подтверждать мнение ученого о непреодолимости продолжавшихся в судостроении "обычных в настоящее время промахов". Безуспешными оставались поэтому и усилия комиссии адмирала Паренаго. Она могла предложить для "Славы" лишь некоторые усовершенствования, которые нагрузку корабля не увеличивали. Разорение казны войной исключало какие-либо кардинальные переделки. Поэтому комиссия могла позволить себе рекомендовать освободить корабль от явно излишних запасных частей и столь же бесполезного груза верхних надстроек.