Рафаил Мельников - Слава. Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917)

Главная загадка денежных и материальных расходов в бюджете страны-несоразмерность между действительно неотложным и явно мнимыми потребностями ее развития. Нескончаема цепь этих загадок и противоречий – от безумных расходов царского двора и знати на прожигание жизни в Европе, на предметы роскоши, дворцы и загородные чудеса архитектуры (при поголовном невежестве населения и отсутствии железной дороги к Севастополю) до постройки в 70-е годы XIX в. нелепых круглых судов-"поповок", оставивших флот без настоящих броненосцев. И в те годы безумным сокращением бюджета Морского министерства похоронили вполне готовый проект сооружения завода броненосного судостроения в Керчи. И тем лишили флот возможности поддерживать армию у Босфора в 1878 г.

Не приложено было усилий и средств для создания в Босфоре заслона из минных заграждений для грозившего вторжения английского флота. Многие годы оставались без движения предложения об освоении "подстоличной Сибири"-омываемого Гольфстримом Мурманского края – и прокладки к океану железной дороги. Спохватились об этом только во время первой мировой войны. В то же время, запоздав с решением о постройке транссибирской железной дороги, нашли деньги на амбициозный "проект века"-сооружение на беззащитном краю империи гигантского, но обреченного на прозябание и захват противником военного порта в Либаве. Не завершив ни Либавы, ни транссибирской железной дороги, царизм ввязался и в вовсе уже не поддающуюся объяснению военно-политическую авантюру на Дальнем Востоке.

Банковско-культурная экспансия в Китае, "аренда" Ляодунского полуострова , постройка КВЖД и порта Дальний, оккупация Манчжурии и лесная концессия в Корее-многие десятки миллионов рублей были безвозвратно потеряны в этих "инициативах". Но до сих пор эти расходы остаются в истории не сосчитанными, как нет и внятного объяснения причин всех этих катастрофических по своим последствиям для страны инициатив. В работах "Цесаревич" (ч. 1. "Эскадренный броненосец", ч. 2. "Линейный корабль", С.-Пб, 2000) автор пытался найти объяснение феномену той войны, но по-прежнему вопросов остается больше, чем ответов. Не помогает и основательный, казалось бы, труд С.Ю. Витте под названием "Вынужденные разъяснения по поводу отчета генерал- адъютанта Куропаткина о войне с Японией" (С.Пб, 1911). Из него, в частности, явствует, что Россия, не ведая о грядущих потрясениях, в канун войны с Японией рассчитывала к 2000 г. свое народонаселение довести до 400 млн. человек, что С.Ю. Витте перед войной был убежденным миротворцем, что военный министр А.Н. Куропаткин, наоборот, провоцировал войну, настаивая на агрессивной аннексионистской политике в Манчжурии, что деньги, предусмотренные бюджетом на армию и флот, были достаточны, но использовались из рук вон плохо.

Но, конечно, не было в книге ни признания собственной ведущей роли в банковской колонизаторской экспансии в Китай, ни анализа использования двумя ведомствами отпущенных им денег, ни собственной роковой (хотя и поддержанной императором) роли в сдвиге на более поздние сроки программы нового судостроения, отчего и готовность "Славы" была отодвинута от готовности четырех других броненосцев его типа.

Умалчивал министр и о своей роли в высокомерном отказе от приобретения в 1903 г. в Италии двух великолепных броненосных крейсеров (будущие японские "Ниссин" и "Касуга"). Здесь, правда, главным героем был З.П. Рожественский, который в мае и августе 1903 г. отклонил предложение фирмы Ансальдо купить эти крейсера, а в феврале 1904 г., когда клюнул жареный петух, дал ход заведомой афере "с покупкой экзотических крейсеров". Не смел С.Ю. Витте ничего сказать и о последующих подвигах власти, отказавшейся экстренно пополнить флот (предложение капитана 1 ранга В.А. Лилье) в Порт- Артуре флотилией торпедных катеров, о нелепом использовании народных пожертвований комитетом великого князя Александра Михайловича, о бездарном заказе во время войны трех крейсеров устарелого типа "Баян".

Целой детективной повести заслуживает история, в которой свои стратегические таланты явили и и.д. начальника ГМШ контр-адмирал З.П. Рожественский (от него зависело сохранить "Цесаревич" для войны), и сам император, которому ничего не стоило связаться со своим берлинским кузеном Вилли. Он мог попросить его не спешить с разоружением "Цесаревича" и дать ему возможность (может быть, даже с германской охраной) уйти на юг. Но император, блюдя, видимо, свое самодержавное достоинство, не счел нужным унижаться до просьбы перед Берлином. И "Цесаревич" по повелению германского императора (несмотря на ранее данную местными властями отсрочку) был разоружен на 5-й день по приходу в Циндао. Таким, как можно предполагать, был ход этих событий, еще ожидающих своего исследователя.