Рафаил Мельников - Слава. Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917)

Представленная в докладе таблица свидетельствовала и о третьем главном просчете МТК, а может быть, говоря прямо, о его профессиональной несостоятельности. Речь должна была пойти о неспособности МТК преодолеть вот уже 40 лет продолжавшуюся болезнь перегрузки. В таблице не без лукавства проектное водоизмещение броненосцев серии по проекту 1899 г. указывалось в 13940 т (хотя по судовому списку 1904 г. значилось 13 516^-По состоянию на 1903 г. водоизмещение достигало 14500 т, а в 1904 г. (сведения по броненосцу "Бородино") – 15275 т. Соответственно средняя осадка корабля составляла 26 фт 8 дм (26 фт 1 1/ 2 дм), 27 фт 1 1/ 2 дм и 29 фт 1 Ч г дм, а метацентрическая высота 4,3 фт (с нормальным запасом угля), 3,88 фт и 2,5 фт с полным запасом угля. Эти переуглубления, помимо ощутимой потери скорости и остойчивости, означали еще и соответствующее погружение в воду главного броневого пояса, лишавшее корабль главной защиты. Молчанием обходился и ставший причиной долгих задержек готовности кораблей скандал с "усовершенствованием" теоретического чертежа броненосцев, едва не кончившийся катастрофой "Императора Александра III".

Ни словом не обмолвившись о всех этих просчетах (каждый, как наносящий ущерб казне, был достаточен для увольнения виновников со службы и предания суду), Ф.В. Дубасов и Н.Е. Кутейников превращали преамбулу в обстоятельную справку о своих неустанных заботах по определению остойчивости броненосцев типа "Бородино" перед уходом их в плавание. Такой опыт по поручению Балтийского завода А.Н. Крылов 27 сентября 1903 г. выполнил на броненосце "Император Александр III". Отчет об этом опыте Балтийский завод представил в МТК 26 мая 1904 г. Причины такой задержки со стороны участников опыта, завода и МТК, не назывались. Нет упоминания и о представленном А.Н. Крыловым 24 апреля 1904 г. рапорте на имя председателя МТК о необходимости устройства на "Императоре Александре III" тамбуров над экстренными выходами на батарейную палубу. Их отсутствие, считал заведующий опытовым бассейном, могло привести корабль к гибели. Об этой инициативе в "Воспоминаниях" А.Н. Крылова не говорится, но в очерке о таблицах непотопляемости (М., 1956, с. 137) и примечаниях к нему упоминаются многие обстоятельства его борьбы с Н.Е. Кутейниковым за их внедрение на флоте. По рассказу А.Н. Крылова, подготовленный им доклад о противодействии Н.Е. Кутейникова внедрению таблиц был предварительно одобрен Ф.В. Дубасовым, а затем Ф.К. Авеланом, который в 10 ч вечера также пожелал с докладом ознакомиться. Ф.В. Дубасов тогда будто бы сказал: "Конечно, доклад резкий, но дело настолько возмутительно, что читайте так, как написано". Никаких поправок не потребовал и Ф.К. Авелан.

Доклад в присутствии командиров кораблей 2-й эскадры и некоторых адмиралов состоялся на заседании МТК 7 апреля 1904 г., причем Ф.В. Дубасов, несмотря на прямое обличение главного инспектора кораблестроения в косности и рутине, ни разу докладчика не остановил. Но и от поддержки, к которой А.Н. Крылов призывал присутствующих, председатель предпочел уклониться. За резкость выражений А.Н. Крылову через несколько дней был объявлен выговор в приказе по морскому ведомству. Дело о внедрении таблиц непотопляемости было похоронено настолько основательно, что о них в докладе 28 сентября 1904 г. упоминания и вовсе не оказалось. По каким-то малопонятным причинам председатель МТК "сдал" и А.Н. Крылова, и таблицы, и весь флот, который в этих таблицах нуждался. Когда же произошла Цусима и газета "Речь" в редакционной статье заявила, что А.Н. Крылов задолго до отправления эскадры З.П. Рожественского предупреждал о гибельных недостатках его кораблей, появилось официальное опровержение. Из него следовало, что никакого доклада профессор А.Н. Крылов не делал. Это дало А.Н. Крылову основание выступить в газете (№№ 62,67,69 от 11,16, 18 марта 1905 г.) с серией статей, включавших и доклад от 7 апреля 1904 г., за который он получил выговор.

В разгоревшейся ожесточенной полемике редактор газеты М.М. Коялович в № 61, отвечая Н.Е. Кутейникову, 10 марта 1905 г. писал, "что 14 месяцев войны ничему не научили МТК и ничего не заставили его забыть из того проклятого и позорного прошлого". Упоминались и публиковавшиеся в заграничной печати сведения о суммах вознаграждений, "полученных и получаемых и предстоящих к получению не только маклерами, но и маклершами из отставных и действительных артисток и полуартисток". Это, глядя на их драгоценности, один известный русский публицист тех лет заявил однажды: "Вот где наши броненосцы!" Исследование публикаций в 1905-1906 гг. составляет неотделимую принадлежность истории судостроения описываемого периода. Оно не мало могло бы добавить к тому, что известно из книг Рустам-бек Тагеева "Панама русского флота" (С.Пб, 1906), В.А. Алексеева "Письма Брута о Морском министерстве" (С.-Пб, 1908), "На суд общества" (С.-Пб, 1909), В.И. Семенова "Флот и морское ведомство до Цусимы и после" (С.-Пб, 1911). Автору помнится не раз слышанная от Б.В. Ящуржинского история доходного дома на Гангутской улице в Ленинграде (где он жил до 1961 г.), который был построен на средства, "накопленные" корабельным инженером, наблюдавшим за постройкой на Невском заводе в 1904 г. крейсера "Жемчуг". Что-то может обнаружиться и об истории "Цесаревича" и серии "Бородино". Но это был частный вопрос, который к тому же выходил за намеренно суженные рамки доклада МТК.