Рафаил Мельников - Слава. Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917)

Отставной (с 1886 г.) подполковник корпуса флотских штурманов С.Ф. Огородников (1835-1909), оставивший исключительно обширный ряд бесценных трудов по истории флота, свой "Исторический обзор столетия морского министерства (1802-1902 гг.)" заканчивал словами о блестящих результатах его деятельности: "Уже не порты замерзающего Финского залива, но и порты беспредельного Восточного океана служат ныне опорным пунктом для нашего флота, численный и качественный состав которого может, действительно, служить гордостью России." Война 1904 г. с первого дня поставила под сомнение справедливость этих слов, а бой 28 июля покончил с надеждами на успех первого года войны. Строки официального, не содержащего ни одной критической мысли документа, оказались непригодными для объяснения причин того поразительного постоянства, с которым русская власть и избранные ею флотоводцы отворачивались от тех шансов на успех и удачу, что в продолжение всей войны не переставала предоставлять им судьба.

Еще раз подтвердив свою неспособность выбирать сотрудников, император остатки флота в Порт-Артуре вверил командованию тут же наскоро произведенному в контр-адмиралы Р.Н. Вирену (1856-1917), который к исходу декабря 1904 г. благополучно привел флот к самоуничтожению. Но только 29 марта 1905 г. приказом генерал-адмирала № 63 ведомство сподобилось сформировать Следственную комиссию "для всестороннего выяснения обстоятельств боя 28 июля 1904 г." Дело же об истреблении флота в гавани Порт-Артура осталось и вовсе не расследованным. Император не пожелал дать в обиду своего любимца Р.Н. Вирена и в продолжение всей службы этого "флотоводца" не переставал осыпать милостями. В тайне было оставлено и заключение двух следственных комиссий (обое28июля1904г.и Цусимском сражении 14-15 мая 1905 г.).

Обнародование их состоялось лишь после ликвидации монархии в 1917 г. Только в 1914 г. под грифом "не подлежит оглашению до 1922 года" были опубликованы показания в следственной комиссии высших чинов морского ведомства. Свидетельства же о достройке кораблей в 1904 г. остались и вовсе не опубликованными. Установка не вдаваться "в несвоевременную критику" была строго выдержана в выпускавшемся в ГМШ в 1912-1918 гг. семитомном описании войны на море, и только в книгах шестой и седьмой, выпущенных в 1917 г., оказалась возможной некоторая доля анализа и осмысления совершившегося в 1904-1905 гг. Где уж тут говорить о том, как это делает очередной доморощенный "новый русский историк", что власть в оценке опыта той войны сделала "все, как положено" и что даже будто бы в предельно сжатые сроки были организованы сбор, обработка, усвоение и анализ обширных сведений, а опубликованные материалы сразу стали "уникальной энциклопедией боевых действий". Будь режим так умен и самокритичен, Россия не ввалилась бы в позор 1904,1905-1906 гг. и не обрушилась бы в пропасть в 1917 г.

Следуя логике совершившихся событий, то и дело задаваясь вопросами, на которые ответить некому, остается лишь констатировать, что и летом 1904 г. режим с прежней беззаботностью продолжал терять драгоценное время. Заводы, не получив экстраординарных средств и глубокой программы ускорения работ, продолжали их почти в том же темпе, как они привыкли это делать в предшествовавшее десятилетие. Обычным порядком бесчисленное множество работ разливалось по отсекам и палубам корабля, дробясь на непрестанно являвшиеся новые и новые заботы. На "Орле", как свидетельствовал В.П. Костенко, приходившие к окончанию работы к 18 августа позволили численность рабочих с прежних 1500 человек уменьшить до 600. Это означало, что ранее установленный напряженный темп был утрачен, сроки работ существенно сдвинуты, продиктованный войной особый отсчет времени замедлился. Этот парадокс еще раз напоминал о крайнем легкомыслии исключения "Славы" из списка экстренной достройки.

История с "выколачиванием" из московских контрагентов задерживавшихся ими электродвигателей к водоотливным турбинам подчеркивала нелепость выдумки министерских умов, пытавшихся за счет "Славы" ускорить готовность других кораблей. Заводы были не расположены ради сомнительных выгод псевдоускорения ломать налаженный ритм и технологические цепочки осуществления заказа по всей предусмотренной контрактом номенклатуре. А потому во многом продолжались работы и по заказам отодвинутой на вторую очередь "Славы". Уже спустя два месяца после остановки работ они были возобновлены, но продвижение их готовности оставалось на прежнем довоенном уровне.