Джемс Макговерн - Мартин Борман

Первой реакцией Вальтера Шелленберга на убийство была мысль, что это дело рук Бормана. Это лишь иллюстрирует тот факт, что даже сведущие в таких делах нацисты были готовы верить, что Борман для устранения своих соперников был способен на такое. На самом деле это убийство было совершено двумя добровольцами-чехами. Искусству диверсий они обучались в Великобритании, где их тренировали, экипировали, вооружили, обучили прыгать с парашютом. Позднее они оказались среди 120 членов чешского движения Сопротивления, где их, прятавшихся в церкви, обнаружили эсэсовцы. Все они были расстреляны.

Гиммлер выжидал восемь месяцев после смерти честолюбивого Гейдриха, прежде чем назначить нового руководителя Главного отдела СС по государственной безопасности. Этот человек должен был быть посредственностью, чтобы им можно было бы легко управлять. Доктор Эрнест Кальтенбруннер, человек беспокойный, был юристом и ветераном австрийских нацистов. Рост — почти семь футов. Массивные широкие плечи и огромные руки заканчивались маленькими, изящными кистями, коричневыми от никотина. Его длинное бесстрастное лицо было исполосовано шрамами, полученными в студенческих дуэлях. Он беспрестанно курил и начинал пить с раннего утра, доходя вечером до невменяемого состояния еще до того как свалиться в постель. С хладнокровно-расчетливым Гейдрихом он был схож лишь в усердии, с которым он преследовал цели Конечного решения. Он был человеком, которого Борману не нужно было бояться.

Дела Гейдриха пережили его смерть. Он настолько хорошо потрудился в качестве инженера Конечного решения, что к тому времени, когда Борман почувствовал необходимость издать указ, направленный против слухов о «положении евреев на Востоке», его машина работала отлаженно и быстро.

Герда Борман, такая же пылкая нацистка, как и ее муж, однажды написала ему, что «всякий без исключения ребенок должен понимать, что евреи — это воплощение зла в этом мире, и что он должен будет бороться любыми средствами с ними там, где бы он ни находился». На что Мартин Борман ответил: «Совершенно верно».

Но Борман никогда не интересовался реальным воплощением такого рода мышления. В Освенциме ежедневно отправлялись в «душевые» тысячи евреев. Один из эсэсовцев-охранников успокаивающе покрикивал: «Ставьте обувь рядом со своей одеждой, чтобы найти ее после купания». Затем двери запирались, с отверстий на потолке снимали крышки, и возле каждого отверстия появлялась голова в противогазе. Громкие вопли ужаса начинались сразу же, как только люди в противогазах начинали высыпать из наполненных до краев емкостей в камеру через отверстие голубые шарики величиной с горошину, затем отверстия быстро закрывались. Шарики «Циклона Б» завершали свое дело в течение четырех минут, по истечении которых обычно вопли узников прекращались.

В других местах в Освенциме заключенных убивали с помощью феноловой кислоты, вводимой им прямо в сердце. Маленьких детей подбрасывали в воздух в качестве мишеней для стрельбы или швыряли живыми в огонь крематория. Других заключенных затаптывали до смерти или подвергали «жестоким допросам» на «качелях Богера». Последнее было одной из форм пытки. Жертве приказывали положить связанные руки между коленями. Затем между локтями и коленями вставляли шест, концы шеста помещали на столах. Пленник беспомощно раскачивался вниз головой между столами, и пока он так раскачивался, по его подошвам, ягодицам и гениталиям хлестали плеткой из бычьей кожи.

Ни Гитлер, ни Борман никогда не видели таких сцен лично. Нет никаких записей о том, чтобы кто-то из них когда-либо посещал Освенцим или другой концентрационный лагерь. Запустив однажды в ход Конечное решение, Гитлер не торопился остановить эту машину уничтожения. Его намного сильнее увлекала роль верховного главнокомандующего и решительная победа под Сталинградом, чем инспекционные поездки для проверки результатов хода проблемы, которая успешно продвигалась к своему решению. Борман, как обычно, оставался рядом с фюрером.

В последний день октября 1942 года Гитлер, Борман, генеральный штаб армии и верховное командование вооруженными силами покинули «Вервольф» на Украине и возвратились в «Волчье логово» в Восточной Пруссии. Девять десятых Сталинграда теперь было в руках немцев. Хотя Гитлер и был осведомлен об опасности, грозящей большому, сильно растянутому северному флангу 6-й армии, он убедил себя, что русские не станут контратаковать и что зимнее наступление русских будет происходить в основном на северном и центральных фронтах. Этой проблемой он может лучше руководить из Восточной Пруссии.