Дональд Маклахлан: Тайны английской разведки (1939–1945)

В том, что разведку часто связывают со шпионажем, насилием и надувательством, повинны главным образом авторы художественных произведений. Возможность сочинять и фантазировать в этой области писатели получили благодаря тому, что слово «разведка» стали использовать для прикрытия таких полувоенных акций, как саботаж, диверсия, государственный переворот, а также контрмер, направленных против этих акций, проводимых и оплачиваемых, как правило, тайно, без официального признания. Маскировка применяется в таких случаях главным образом с целью защитить себя от запросов в парламенте, расспросов журналистов и газетчиков и, следовательно, с целью оставить противника в заблуждении. Если таково было намерение тех, кто основывал секретные агентства в Англии эпохи королей Эдуардов с целью окутать свою деятельность тайной и мраком — что маловероятно, — то они преуспели сверх всяких ожиданий. Всякий, кто вознамерится написать о разведке что-нибудь серьезное, должен заранее примириться с определенными ограничениями. Поскольку разведка всегда окутана тайной, которая порождает миф, тема эта слишком расплывчата и неопределенна.

Само по себе слово «разведка» у разных людей связано с различными представлениями. Разведка имеет дело с методами, приемами и трюками, которые могут быть использованы и в будущем, поэтому некоторые считают благоразумным рассказывать противнику о прошлых успехах и неудачах как можно меньше. В связи с тем, что многое в деятельности разведчиков остается незафиксированным на бумаге, теряется навеки в зашифрованных разговорах или, когда что-нибудь по необходимости было напечатано на тонкой бумаге, «по прочтении» предается огню, любой отчет о деятельности в этой области никогда не является полным. Поэтому всякий берущийся за перо рискует возбудить интерес историка, но оказаться неспособным полностью удовлетворить его любознательность. Я, по-видимому, не исключение.

Итак, связанные с этим положением ограничения приняты. Но стоит ли в таком случае браться за перо? По мнению многих старших сотрудников морской разведки военного времени, о ней теперь можно рассказать значительно больше, чем было рассказано раньше.

На заключительном этапе войны были захвачены все архивы немецких военно-морских сил. В послевоенные годы с помощью старших офицеров немецкого военно-морского флота мы получили возможность установить, в какой степени противнику удалось раскрыть наши секреты и в какой мере он был осведомлен о знании нами его секретов. Мы, например, точно знаем об успехах немцев в области перехвата радиосвязи нашего флота в первые годы войны и о том, как много времени нам потребовалось, чтобы восстановить безопасность этой связи. Зная о том, что знаем мы, Дениц через десять лет после окончания войны смог отдать должное в своих мемуарах немецкой службе дешифрования; но прошло около сорока лет, прежде чем адмиралу сэру Уильяму Джеймсу после трудных переговоров с адмиралтейством позволили поступить таким же образом: отдать должное английской дешифровальной службе 1914–1918 годов. Как читатель увидит из настоящей книги, это только один из ставших известными в результате доступа к архивным материалам аспектов рассматриваемой темы.

Люди, которые помогли мне приступить к написанию настоящей книги, твердо убеждены, что до тех пор, пока об этом аспекте войны с Германией, Италией и Японией ничего не написано, в истории останутся незаполненными серьезные проблемы, и она не будет достаточно правдивой. Роль, которую сыграли в войне ум и сила, хитрость и храбрость, эрудиция и умение руководить, останется невскрытой и неверно понятой. Официальные историки, создававшие небольшие исторические труды вскоре после 1945 года, как правило, не касались разведки. В большей части томов официальной истории слова «разведка» нет даже в предметных указателях. Попытка отдать должное разведке и отвести ей соответствующее место была предпринята только при написании трех томов «Войны на море», да и то, по-видимому, потому, что их автор капитан 1 ранга Роскилл был когда-то заместителем начальника разведывательного управления ВМС и потому знал, о чем можно и о чем нельзя писать.

Я надеюсь, что настоящая работа — ни достаточно полная, ни достаточно документированная, чтобы претендовать на историческую, — возможно, откроет новую «жилу» для разработок историков.

Она должна пролить свет на обойденный молчанием аспект деятельности правительства в военное и мирное время; на политическое и личное давление, оказывающее влияние на принятие решений, а также на ту роль, которую играет разведка в исправлении или противодействии таким решениям. Книга должна, кроме того, показать, что работа в разведке требует специальных знаний, опыта и смелости, что интеллектуальная и административная деятельность в разведке заслуживает гораздо большего уважения, чем обычно думают в вооруженных силах, и что истории и рассказы о разведке, сочиненные писателями, как правило, совершеннейшая чепуха. Изучающий историю современной английской разведки заметит, что на первых этапах в мирное время она представляла собой такой крохотный, хилый и бедный организм, что просто диву даешься, как Британской империи удалось просуществовать столь долгое время.