Вячеслав Софронов - Отрешенные люди

В Ирбите напросились на постой к жившему на окраине мужику, который пускал к себе приезжих купцов, имел большую конюшню и сдавал полдома под ночлег. Все собранные ими камни перегрузили на отдельную подводу, крепко увязали и укутали рогожей. Немного отдохнув, Иван, захватив с собой на всякий случай Никанора и Тихона, отправился на таможню, чтоб найди кого из земляков, узнать, не подъехал ли случаем отец.

После недолгих поисков нашли приказчика Михаила Корнильева, который первым узнал Ивана и его спутников. Иван припомнил, что того зовут Максимом Заевым. Обнялись, похлопали друг друга по плечам.

- Никак опять в какую переделку угодил? - спросил, отстранясь, Заев.

- Плутнули малость, - опустил глаза в землю Зубарев. - Отца моего не встречал?

- Чего ему тут делать, когда он тебя ждет в Тобольске. Всем уже раструбил, как ты у него из Тюмени обоз с товарами увел, - захохотал Максим, больно ткнув Ивана в грудь кулаком. - Нашел свое золото?

- И про то известно? - вздохнул Зубарев.

- Как не знать. Поди, в одном городе живем...

Решили пойти в ближайший трактир, отметить встречу. И хоть у Ивана остались в кармане последние гроши, которые могли понадобиться на дорогу, на оплату за постой у ирбитского мужика, но уж больно велико было желание пропустить чарку, другую, посидеть после стольких дней странствий со знакомым человеком, что он, не раздумывая, согласился.

Придя в трактир, огляделись, выбрали свободный стол в углу и подозвали полового. Тот подлетел, издалека щуря лицо в приветливой улыбке, поздоровался и спросил, чего пожелают.

- Заказывай ты, - предложил Иван корнильевскому приказчику, а сам принялся оглядывать сидевших за столами посетителей трактира. То были в большинстве своем купцы среднего достатка со своими подручными, возчики, сидевшие на самом краешке лавки и всем своим видом показывающие, что они заскочили сюда ненадолго. Но были среди прочих и мужики угрюмого вида, заросшие бородой до глаз, остававшиеся в трактире часами. В них безошибочно можно было угадать лихих людей, явившихся на ярмарку задолго до ее начала, чтоб вызнать, кто с чем прибыл, какой товар и сколько привезено, а потом... потом они встречали удачливых купцов на глухой таежной дороге и безжалостно обирали, грабили. У многих были поддельные, хорошей работы, паспорта, и полиция, хоть и догадывалась об их намерениях, но до поры до времени не могла им что-то предъявить, а издалека приглядывалась к ним, старалась не спускать глаз.

Вдруг Иван почувствовал, как кто-то в упор разглядывает его, повел глазами влево и остолбенел. Через стол от них, у самого окна, сидел Яшка Ерофеевич собственной персоной, выставив черные испорченные цингой зубы, в упор разглядывая Ивана. Сидевший рядом Никанор Семуха поинтересовался у Зубарева:

- Чудище, что ли, какое увидал?

- Именно чудище, - чуть кивнул головой тот, - знакомца встретил.

- Это которого? - Никанор всем корпусом повернулся и мигом выделил среди прочих именно Яшку. - Не он ли тебя под тюрьму подвел в том году?

- Угадал, он и есть.

- Этот шибзик? - удивился и Тихон Злыга, без всякого зазрения также принявшийся разглядывать Яшку Ерофеича.

А тот сидел меж двумя купцами и чего-то втолковывал им, время от времени ковыряя указательным пальцем в носу. О чем он говорил с купцами, Иван догадывался. Объяснял, как лучше дать взятку таможенникам.

Принесли выпивку и закуски. Иван опрокинул рюмочку, потянулся за квашеной капустой, но не донес ее до рта, потому что услышал сзади занудный голос Ерофеича:

-- Старый знакомый... Опять к нам пожаловали?

Иван с ненавистью уставился в его мутные, водянистые глаза, и пальцы сами собой сжались в кулаки, он начал подниматься, но Никанор ухватил его, усадил на место, наклонился, зашептал в ухо:

- Не пачкай рук о него, Иван Васильевич, есть у меня мыслишка, как с ним поквитаться, - и повернувшись к Яшке, масленым голосом предложил, - а ты, мил человек, садись с нами, коль знакомый будешь.

- То можно, - согласился Яшка и опустился на лавку, держась за стол. Видно было, что выпил он уже немало, но пока еще держится на ногах и говорит вполне связно. - С чем приехал? - обратился с наглецой в голосе к Зубареву. - Опять правду искать начнешь? Императрице писать будешь? Не поумнел за год?

- Ты лучше выпей, мил человек, не знаю, как тебя звать-величать, Никанор пододвинул к Яшке кружку с вином, - а потом и балякать станем.

- С ним, - ткнул тот пальцем в сторону Зубарева, - выпью.