Вячеслав Софронов - Отрешенные люди

- Рудознатцы, поди, али старатели? - спросила женщина, протягивая ему кружку. Ей, наоборот, хотелось с кем-то поговорить, поделиться, потому, наверное, и вышла к Ивану.

- Благодарствую, - ответил он, принимая кружку, - из Тобольска сам буду, а тут по указанию губернатора нашего...

- Из Тобольска? Из самого Тобольска?! - даже не дала ему договорить женщина, всплеснув руками. - У меня ж там сынок, Алешенька, в монастыре уже пятый годок. Не знаете, случаем?

- Он меня к вам и направил: с Максимом перетолковать.

- Да чего же ты, мил человек, молчишь столь времени? Почему не сказал сразу? Ох, дела какие деются на свете-то, - запричитала она, и глаза ее быстро увлажнились, и она утерла их концами платка, точь-в-точь как это делала мать Ивана. - Как же там Алешенька хоть живет наш? Каждый годок собираюсь к нему, собираюсь, да дела не пущают. Максимка-то все невесту себе найти не может, а где ее найдешь тут, коль на десять мужиков одна девка приходится, старатели все больше живут у нас, бессемейные, а я по дому и хлопочу за хозяйку, - быстро-быстро обсказывала она Ивану о своих делах. Ой, - спохватилась, наконец, - заговорила тебя, мил человек, совсем. Скажи мне, Христа ради, про Алешеньку. Здоров ли он?

- Не жаловался, - пожал плечами Иван. - В монастыре живет, при митрополите...

- При самом митрополите?! - вновь перебила она его, не давая договорить, и привычно всплеснула руками. - Кем он ему будет хоть, митрополиту?

- Того, мать, не знаю, не спрашивал, - Иван неловко чувствовал себя перед женщиной и начал уже жалеть, что сообщил ей о знакомстве с монахом.

- Меланьей меня зовут, - схватила она его за руку и потащила за собой, - айда, айда в избу, неча тут сиднем сидеть.

- Мне башкир дождаться надо, а то подумают, что сбежал от них, попытался отговориться он. Но слабая отговорка не помогла, и Меланья уговорила его все же зайти в избу, начала хлопотать возле огромной русской печи и все говорила, говорила, спрашивала об Алеше, рассказывала про старшего, Максима, и вскоре Иван знал обо всех бедах и невзгодах, постигших семью Слопцовых за последние годы, про всех родственников и соседей. Он начал искать было предлог, как бы ему выбраться обратно на улицу, но тут открылась дверь, и в избу вошел невысокого роста парень, по годам ровесник Ивана, пожалуй, даже чуть моложе, и с ходу, не поздоровавшись, спросил:

- Кого там башкиры поджидают? - стрельнул глазами в сторону Зубарева. Тебя, что ли?

- Максимка, то человек от Алешеньки нашего, - пояснила мать.

- И башкиры тожесь от него будут? - настырно продолжал тот.

- Со мной они, - сказал Иван, вставая с лавки, - руду взялись до большака подвезти.

- А-а, старатель, значит, - равнодушно протянул Максим, опускаясь бесцеремонно на место Ивана. - Много ль намыл?

- Чего намыл? - не понял Иван.

- Золота, чего ж еще. Прикидываешься или в самом деле дурак? - дерзко скаля зубы, спросил Максим.

- Ладно, пойду я, - Иван понял: разговора не получится, - и счел за лучшее уйти, не дожидаясь осложнений.

- Куда же ты? - всплеснула руками Меланья. - Счас на стол накрывать стану, оставайся.

- Не горячись, паря, - зевнул широко Максим, - на меня внимания особо не обращай. Я злой седня, не поймал ничего на реке. Двух щук только.

- И то хорошо, - успокоила его мать, - а где они? Во дворе, что ль, оставил? Так мухи налетят, нашпокают мигом... - и она быстренько по-молодому, выскочила на улицу.

- Счас перекушу чего и отойду душой, а то с утра голодным ушел, вот и злой, как черт. Да ты садись, садись, звать-то как? - Иван назвался, и Максим продолжал объяснять, - жила золотая у нас прошлой осенью вся вышла, новую никто сыскать не может, Федька вон даже, дружок мой, пробовал шурф бить, а все впустую. Как тут злым не станешь? Спасибо, что заехал, неожиданно миролюбиво заговорил он, - Алешка там жив-здоров? И хорошо. В самом Тобольске живешь? Ни разу не был. Говорят, город большой, красивый... А у нас чего ищешь, коль золото не мыл?

- Серебро, - Иван решил, что скрывать ему нечего, а с таким человеком, как Максим, лучше говорить начистоту.

- Ишь ты! Серебро! То дело сурьезное, с налету не одолеть. Надобно шурфы бить, жилу опять же искать. Сам-то из каких будешь?

- Из купцов, - глядя прямо в глаза собеседнику, ответил Зубарев. - А что? Непохож?

- Кто тебя знает, может, и похож, а мобыть, и не очень. Ты мне вот чего скажи: мужиков на работу нанимать станешь? Бери меня старшим. Я их умею в хомуте держать, никто и не пикнет, капельки в рот не возьмут. А то ведь у нас народ, знаешь, какой: палец в рот не клади - руку по локоть отхватят, и, довольный своей шуткой, он громко захохотал.