Александр Балезин - У великих африканских озер

А я остался здесь. И увидел другого европейца, по имени капитан Лугард, англичанина. Он сказал „Отдай мне свою страну!“ Я ответил: „Потерпи немного, другой человек из твоей страны сказал мне похожие слова, но я отказал ему. Мы послали людей на побережье. Подожди, пока я сам услышу, как решили в Европе, и ты получишь что хочешь“.

Он отказался и сказал: „Тогда мы будем сражаться, и ты будешь свергнут“. Я решил было не соглашаться, но подумал, что если опять будет война, то для страны это будет плохо, и сказал: „Ладно, я подпишу. Но если в Европе решат по-другому, то этот договор будет расторгнут и ты не получишь мою страну“.

Но, друг мой, я хочу, чтобы сюда приходили разные белые люди — немцы, французы, англичане, американцы, — приходили и строили в моей стране. Я не хочу, чтобы мою страну получил один англичанин. Я хочу, чтобы мне дали править моей страной, так как правили ею тридцать три султана — как сами того хотели…» {36} 36 RКА 8822, л. 109 .

Письмо это знаменательно. Во-перых, в нем Мванга выступил, как сейчас сказали бы мы, как историограф своих взаимоотношений с англичанами — в письме рассказывается и о борьбе с мусульманами, и о Джексоне, и о том, что для уточнения международной обстановки были посланы люди на побережье. Во-вторых, в письме Мванга не только высказывает свою идею о привлечении в Буганду всех европейских держав на равных правах, но и обращает внимание на собственные дипломатические достижения в этом направлении. Действительно, в договоре с Лугардом 1890 года имелась статья о том, что если в Европе будет заключено какое-либо соглашение, противоречащее этому договору, то договор аннулируется. Мванга рассчитывал, что ему все же удастся привлечь в Буганду другие державы и свести на нет усилия Лугарда: ведь он еще не получил к тому времени от своих людей подтверждения о Гельголандском пакте. Однако Гельголандский пакт к тому времени существовал уже более полугода, поэтому расчетам Мванги не суждено было оправ даться.

Хотя Берлин никак не отреагировал на призыв Мванги и на этот раз, кабака все же не терял надежды. Он вновь пытается «подключить» соперников Великобритании в октябре 1891 года, когда протестантской фракцией на него было совершено покушение. Не на шутку перепуганный, он пишет правителям не только Бельгии и Германии, но и Франции. Причисляя себя к католикам, он жалуется даже папе римскому: «Я стал как бы рабом в стране своего отца, великого Мтесы. Но я надеюсь, что мне оставят то, что мое, что мою страну не отдадут мусульманам и что мою власть не отдадут моим восставшим подданным… Я требую, чтобы мне оставили королевское могущество моего отца Мтесы… Я надеюсь, что Бог пошлет Вас нам в помощь. Но если Вы не можете ответить на мою просьбу, мы — я и мой народ — готовы умереть…»

Почему же Мванга смотрит на мир так мрачно? Да потому, что раньше он мог выставить себя борцом против мусульман и рассчитывать на мощь всего христианского мира. Теперь же он стал врагом Лугарда и, следовательно, всей протестантской фракции, более того — врагом Британии. Протестанты были его союзниками, а теперь, став при поддержке Лугарда самой сильной группировкой, вновь покушаются на его власть. Не понимают, что Мванга борется не просто за свою власть, он борется за независимость своего государства. Совсем приперт к стене кабака. Вот и пишет он в Европу — всем, всем, всем. Но письма в Европу идут долго, да и безнадежное это дело. А вот Лугард близко. Подписав договор, он ушел покорять соседние области, но в конце декабря 1891 года он уже опять в Менго. С его прибытием трения между католической и протестантской группировками переросли в войну.

«Война Лугарда» из-за мелкого конфликта между протестантами и католиками по поводу кражи ружей вспыхнула в Буганде в январе 1892 года. Но это был лишь повод. Протестанты давно уже жаждали перераспределения государственных должностей в свою пользу, что вызывало недовольство католиков. Лугард добавил в эту пороховую бочку пороху и в переносном, и в прямом смысле. Он не только подстрекал протестантов, но начиная с 22 января передал им много оружия и боеприпасов (разные источники дают различное их количество, максимально — пятьсот ружей и винтовок).

События развивались с молниеносной быстротой. 24 января с утра силы католиков и протестантов сконцентрировались вокруг столицы. Трудно установить, с чьей стороны раздался первый выстрел, но вскоре началось большое сражение, проходившее в самом Менго. Католики перешли в стремительное наступление, которое поначалу не остановил даже пулеметный огонь, самолично открытый Лугардом. Лишь вступление в сражение аскари Лугарда решило его исход: католики были разбиты. А Мванга? У него уже была проторена дорога на такой случай, и он опять бежал на остров Булингугве.