Лев Минц - Блистательный Химьяр и плиссировка юбок

Из всех гениз еврейского мира самой знаменитой была и остается гениза на чердаке синагоги Эзра в Старом Каире. Построена она была в 882 году и ухитрилась не пострадать за тысячу лет. Климат в Каире сухой, в таком хорошо сохраняются документы. Это относится и к египетским папирусам, о которых речи тут нет, зато они столь хорошо всем известны, что могут послужить доказательством правоты наших слов. Каирская гениза вообще была архивом общины, а то, что главы самых отдаленных общин переписывались на иврите, делает документы читаемыми и понятными. Естественно, для тех, кто знает иврит. Но среди ринувшихся в Каир исследователей, когда о сокровищах этого архива узнал ученый мир, не владевших ивритом не было. Что в высшей степени относится и к известному фальсификатору истории Абраму Фирковичу, который доказывал, что евреи и караимы разные народы. (Поверившие ему доверчивые караимы-энтузиасты даже иврит именуют «синайскими письменами», чтоб, не дай Бог, никто не подумал, что они молятся на иврите и на нем же всю свою историю писали.) Фиркович же, служивший в Луцке «хахамом», что древнесинайскими письменами обозначает «мудрец», а так бы надо было сказать «ребе», иврит знал прекрасно, ибо без него его бы ни из ешивы, ни даже из хедера не выпустили. И часть документов, очевидно, украденных из генизы, приобрел и опубликовал.

И так же поступили многие ученые — евреи и не евреи. Не судите их строго: научный зуд буквально гнал их, а исследовать бесценные материалы в синагоге Эзра главы общины не позволяли.

Нас интересуют светские материалы, пущенные в научный оборот. Географические. Ибо они достоверно подтверждают, что в те времена, когда даже Колумб не отправился искать Индию в стороне от нее противоположной, а Васко да Гама даже не родился, евреи в далекой Европе прекрасно были об этой стране и ее, так сказать, экономической географии осведомлены. А также о географии физической и даже об этнографии. И знали они неплохо о Тропической Африке и о путях караванов через Сахару. И еще многое другое, о чем нет места писать. Хотя просто подмывает написать: «и об Америке». Но нет, про Америку документов нет. Врать не будем. Не будем судить их строго, что они не пошли в Географическое общество с докладом. Общества еще не было. Да и вообще были не те времена…

Очень многое могут сказать еврейские фамилии. К примеру, где зародилась фамилия, как расселялся тот или иной род с течением времени и откуда он происходит, к какому социальному слою принадлежит. И еще очень многое другое.

Общеизвестно, что традиционно евреи различаются по происхождению и делятся на священнослужителей «коганим» — потомков первосвященника Аарона и потомков колена Леви — «левитов», служителей иерусалимского Храма, с одной стороны, и потомков всех остальных колен, называемых «исраэлим», — с другой. (К слову сказать, цари Израиля из Дома Давидова, естественно, к священнослужителям не относились.)

Звание священников — когенов и их помощников — левитов передавалось по наследству. И сегодня фамилии, произошедшие от наименования наследственного титула, очень распространены. Ниже мы об этом скажем подробнее.

В рассеянии — когда Храм уже был разрушен, а главную роль руководителей еврейских общин приняли на себя раввины (подчеркнем, что раввин — не священнослужитель, а наставник, так же, как и синагога — не храм, а место для общей молитвы, проведения ритуалов и т. д.). Уже в раннем Средневековье возникли раввинские роды, где обязанности передавалась по наследству, так же как и глубокое почтение, окружавшее потомков знаменитых раввинов. Кстати, многие из них — потомки когенов и левитов.

Количество этих фамилий очень ограниченно, но формы их разнообразны. Все дело в том, что если само имя родоначальника строилось по традиционной еврейской схеме: «такой-то, сын такого-то, сына такого-то и т. д.», то к имени часто добавлялось название города, где раввин жил, — и именно в таком виде оно дошло до нашего времени в виде фамилии. Далее. Потомки раввина — сами тоже раввины — сохраняли в имени генеалогическую линию, но чтобы различаться, добавляли название того места, куда они переселялись. Не могли же, в конце концов, все раввины сосредоточиться в одном месте! Каждая зажиточная и уважающая себя община старалась пригласить к себе раввина — потомка наиболее уважаемого рода. Кроме того, ему слали вопросы по трудным проблемам еврейские общины со всего мира. Из Йемена или с Атласских гор в Северной Африке могли писать в Испанию, Германию, а потом — в Польшу и, соответственно, в царскую Россию. Подписываясь, раввин (а его мнение считалось законом) обязательно указывал город, чтобы его можно было отличить от предка, скажем, с тем же именем, возглавлявшего совершенно другую общину. Так фамилии раввинских родов ширились и ветвились — но при всем разнообразии на одном генеалогическом древе, которое можно проследить до периода сорокалетнего кочевья в Синайской пустыне.