Дмитрий Абрамов - Миссия России. Первая мировая война

Небольшой, затерянный в бескрайних просторах русского юга городок — Мелитополь. Маленький вокзал. Дальше на юг железной дороги нет. «Чугунка» здесь уходит на юго-запад — в Крым: на Геническ, Джанкой, Симферополь. Туда же ведет и тракт. Другой тракт устремился на восток — на Бердянск, Мариуполь, Таганрог, Ростов-на-Дону, Новочеркасск. Езжай, хочешь — на запад, хочешь — на восток. Тихая, поросшая ракитами, кустарником и камышом река — Молочная. Местами — брод по пояс, местами — глубокие омуты. До северо-западного побережья Азовского моря рукой подать — и пятидесяти верст не будет.

Город: на окраинах — хаты, крытые соломой и камышом, в центральной части — дома из кирпича или из желтого известняка под черепицей. Редко увидишь дома в два этажа. Кое-где возвышаются две-три трубы — это небольшие заводики. Улицы — прямые, ровные. Там и тут еще дымят трубы печей. Это уже не столько для тепла — пекут и готовят в печах. Ароматный, сладковато-резкий, непривычный для носа горожанина с севера дымок горящего кизяка. Лица людей — улыбчивые, теплые, глаза веселые, хитрые, бойкие. Таких лиц и глаз не встретить ни в Питере, ни в Москве, ни в Воронеже, ни в Курске, ни даже в Киеве или в Харькове. Такие лица у людей только на юге. И какую только речь тут не услышишь! Население пестрое: русские, хохлы, греки, армяне, татары, евреи, немецкие колонисты, но все говорят по-русски, когда дела касаются торговли или работы. Одно слово — Новороссия.

Кирилл остановился здесь потому, что не знал, куда дальше направлять ему свои стопы: на запад — в Крым, или на восток — в земли Всевеликого войска Донского, а там и на Кавказ. В городе вроде и была власть — советская, но никто этой власти по большому счету не замечал. Город жил своей тихой, провинциальной жизнью. По слухам, в Таганроге, Ростове и Новочеркасске в январе-феврале прошли бои. Там Красная гвардия разбила и потеснила из городов казаков и прочих недовольных Советской властью. Добровольческая офицерская армия, которой командовали генералы Корнилов, Алексеев и Деникин, где-то на Кубани дралась с красными (так стали именовать сторонников советской власти). Кирилл, естественно, не хотел ехать на восток, тем более что он искал Соню.

— Скорее она в Крыму, вдали от этих событий, — думал он.

Но что-то удерживало его от отъезда в Крым. А 8 марта серьезные и потрясающие известия взбудоражили город. Общаясь с беженцами из Киева, Екатеринослава, Ростова-на-Дону, Москвы и даже из Петербурга, которых в Мелитополе скопилось к весне уже несколько тысяч человек, Космин узнал и осознал многое.

Революционная столица подавила и разгромила контрреволюционную и консервативную Москву. Но древняя столица не погибла. История России во многом парадоксальна, прерывиста, противоречива. Не прошло и полгода, как новая политическая, властная элита, казалось, неожиданно перебралась в Москву. Ретроградная первопрестольная столица, приняв новую радикально-политическую элиту в свое лоно, неотвратимо повела ее путем консервации, восстановления и сохранения государственности. Любая более-менее разумная политическая партия так или иначе стремится к стабильности, определенной консервации, реализации своего положения. В той ситуации революционный, всегда готовый к переменам политической моды, видавший виды, переживший немало политических и государственных переворотов Петроград не мог обеспечить новой, во многом рациональной, хотя и жестко-радикальной политической системе эту стабильность. Имеющая многовековой опыт политического противостояния, дипломатической и культурной работы, двести лет назад породившая Петербург, Москва способна и готова была принять, переварить и перенацелить новую властную систему, порожденную Петроградом (Петербургом).

Вместе с тем, сразу после разгрома консервативной первопрестольной Москвы старая политическая и культурная элита стала оставлять город и перемещаться на окраины России — на запад, на восток и особенно на юг. Москва же стала центром притяжения и для тех, кто смирился с новой властью, и для новой политической и культурной системы, представители которой потянулись в первопрестольную со всех концов и со всех провинций России.

В Мелитополе известие о том, что Россия вышла из войны, заключила с Германией и ее союзниками сепаратный мир, потрясло многих беженцев из центральных городов страны. Но еще страшнее казалось известие о том, что немецкие и австро-венгерские войска развернули свое наступление на Украине и вошли в Киев. 1 марта (по новому григорианскому календарю) они установили власть Центральной Рады во главе с гетманом (бывшим генералом царской армии) Скоропадским. По сути это означало превращение Украины в сателлита Германии и государство, враждебное России. Германские и австрийские войска продвигались все дальше в южном и восточном направлениях: на Одессу, Николаев, Херсон, Полтаву, Екатеринослав — и было неизвестно, чем все это могло закончиться.