Всеволод Егорьев - Операции владивостокских крейсеров в русско-японскую войну 1904-1905 гг.

Вслед за портом Шестакова произвели осмотр бухты Синцан и рейда Паллада (широта 40° 16', он же Иион-роад)-с такими же отрицательными результатами.

С темнотой, из опасения возможной вблизи берега атаки миноносцев, крейсеры отошли в море. На следующее утро (28 февраля) вновь приблизились к корейскому берегу в районе залива Плаксина и, осмотрев последний, пошли вдоль берега к северу.

Ясная штилевая погода давала возможность довольно тщательно осмотреть остальные, открытые с моря, бухты.

К вечеру 28-го опять удалились в море.

В ночь на 29-е задул северный шторм до 8 баллов, сопровождавшийся падением температуры до минус 5-6° С. Дальнейший осмотр бухт: залива Корнилова (ныне Расин-хо) и залива Гашкевича (ныне Цосан) был произведен также крайне поверхностно.

Предполагалось затем послать «Богатырь» в бухту Посьет, чтобы договориться с русским пограничным постом о его нуждах. Так как паровой катер «Богатыря», который должен был связаться с берегом, оказался непригодным для похода в условиях зимнего времени – эта несущественная задача была снята. Напрасная потеря времени привела к тому, что отряд подошел к Владивостоку уже в темноте, а это, в связи с поставленным заграждением, затрудняло вход в Босфор Восточный. Ночь, в течение которой шторм продолжался, провели в море, и лишь 1 марта утром через Уссурийский залив возвратились во Владивосток.

Крейсерство это в отношении выполнения непосредственно поставленных отряду задач оказалось безрезультатным. В отношении разведывательном оно, хотя и выяснило отсутствие интенсивных морских перевозок японцев в сторону побережья Кореи к северу от Гензана, но, будучи проведено с недостаточной настойчивостью, не вскрыло до конца возможного на этом участке корейского побережья присутствия небольших японских войсковых частей, складов и наблюдательных станций.

Совершенно не были также использованы возможности опроса встреченных корейских рыбаков. Благоприятная тихая погода вполне допускала опрос корейских шаланд.

В пределах залива Браутона отряд несколько часов находился в пределах моря, где глубины допускали постановку мин заграждения. Раз крейсеры уже шли на риск (правда, в условиях того времени незначительный и еще недостаточно осознанный, так как «минная опасность» стала для всех очевидной лишь в апреле, после гибели в Порт-Артуре «Петропавловска» с адмиралом Макаровым), нужно было оправдать этот риск какими-либо результатами, хотя бы порядка разведывательного.

Мысль о возможности посылки вооруженных паровых катеров для непосредственного осмотра берега также, видимо, не пришла никому в голову. Штиль, державшийся во время нахождения отряда в заливе Браутона, вполне допускал такую операцию.

Командующий отрядом донес о результатах второго февральского похода крейсеров наместнику следующим образом:

«Двукратное крейсерство дало право предполагать, что присутствие здесь нашего отряда не помешает [79] 1 В рукописи Щербатова «повлияет» японцам вести операции в Японском море; они их тут и не ведут. Войск в Гензан не перевозят, торговли и перевозки грузов у корейского берега нет; пройдя по всему берегу Кореи, видя все бухты ясно, не усмотрено ни одной сигнальной станции, что тоже подтверждает отсутствие операций».

Это заключение Рейценштейна, оказавшееся в целом правильным в отношении перевозок, все же не было достаточно обоснованным.

В течение 26, 27, 28 и 29 февраля крейсерством был охвачен район от мыса Пещурова и до русско-японской границы, причем протяжение осмотренного побережья (без учета мелких изгибов береговой черты) составило около 300 миль. В первый день крейсеры проследили в течение светлого времени суток лишь одно направление возможного (правда, наиболее вероятного) подхода транспортов, а именно трассу залив Вакаса-Гензан.

На следующий день (27 февраля) они вновь появились на этой же линии сообщений, пробыв у Гензана лишь несколько часов и затем продвинувшись вдоль северных берегов залива Браутона. За этот День отрядом пересечено направление Хакодате-Гензан и осмотрены берега залива Браутона.

Но уже во вторую половину дня японские транспорты могли безнадзорно пройти в Г ензан, а в утренние часы также безнаказанно уйти в море из района порт Шестакова – залив Иион-роад.

28 февраля весь залив Браутона оставался без наблюдения русских, и только бухты побережья к северу от него были одна за другой (а не одновременно) просмотрены крейсерами, шедшими в тесном строю.