Олег Шишкин - Битва за Гималаи. НКВД - магия и шпионаж

Несколько дней было потрачено на стоянку в местности Ичегол, в ожидании старшего приказчика каравана Далай-ламы тибетца Чимпы. Он отбился от своих спутников из-за болезни и лишь спустя несколько месяцев смог продолжить путь. Чимпа должен был привести с собой верблюдов с грузом американских винтовок и патронов. Задерживаясь, тибетец все же передал с попутчиком, что пока останется в селении Махай, где покупает кошмы и продовольствие.

Чимпа задерживался, а на стоянке вновь усилилось беспокойство. 26 августа в лагере экспедиции произошел странный инцидент. В семь часов вечера, в те самые минуты, когда хлынул ливень, к лагерю подъехал всадник в голубой чалме и коричневом кафтане. Он управлял светло-гнедой лошадью и появился с южной стороны. Подъехав к лагерю, он нарочито радостно и громко крикнул по-узбекски дважды: «Аман рушиенс!» (Здравствуйте, русские!)

Неизвестный, въехав на территорию лагеря, представился узбеком, скупающим шерсть. Весь остальной разговор он вел исключительно по-китайски. Когда его спросили о цели приезда, узбек ответил, что приехал «так, по пустяку». Этот незнакомец насторожил Рериха. Николай Константинович сообщил Кордашевскому, «что это политический агент, приезжавший убедиться, здесь ли мы, дабы проверить донесения своих соглядатаев» [209] Декроа Н. (Н. В. Кордашевский). «С экспедицией Н. К. Рериха по Центральной Азии». Л. 68. 26 августа. . Кордашевский был несколько насторожен таким признанием главы экспедиции.

Юрий Рерих считал узбека уроженцем Самарканда, скупавшим шерсть для британской фирмы в Тинцзине. Впрочем, разве не тем же должен был заниматься Панкратов, являвшийся, как выше уже говорилось, сотрудником британской фирмы в Тинцзине по закупке шерсти? Эту информацию об узбеке подтвердил и приехавший наконец Чимпа. Правда, как только он появился в Ичеголе, многим стало ясно, что тибетец действительно тяжело болен. Давало себя знать воспаление легких. Лицо Чимпы было измождено и покрыто шрамами, полученными в жестоких войнах на границе Тибета. Такие физиономии имеют люди неробкого десятка. Но прошлой зимой, когда болезнь скрутила его, герой оказался совершенно беспомощным против произвола бурят в Юм-Бейсе. Эти ламы — паломники в Лхасу угрожали Чимпе, что продадут часть его груза из вещей Далай-ламы, чтобы увеличить средства своего каравана.

С появлением Чимпы в лагерь пришли и дурные вести. Оказывается, уже начались стычки между отрядами монгол Цайдама и племенами голоков. Об этом сообщил старшина одного местного улуса, предупреждая об осторожности в пути.

С Чимпой караван вновь двинулся на Лхасу и 31 августа сделал привал на берегу озера Икхэцайдам, в местечке Цайдаминбайшин. Здесь состоялась вторая запланированная встреча с настоятелем монастыря Гумбун. «Сегодня узнали, что Таши-лама будто бы намерен вернуться в Лхасу, его вещи якобы уже прибыли в Кумбум» [210] Гумбун. «Миссия Рериха. Развенчанный Тибет». Дневник доктора миссии К. Н. Рябинина. Л. 417. 31 августа. .

Для ополчения Шамбалы это был добрый знак. Спешно двинулось оно ночными переходами через соляную пустыню Цайдам. Под ногами экспедиции расстилался наст из соли толщиной от 30 до 40 сантиметров. Рядом зияли ямы, и малейшая ошибка могла привести к смертельному падению в одну из многочисленных и глубоких лунок. Ночное время было выбрано как наиболее удобное для незаметного передвижения. «Памятна ночь в Цайдаме, когда пересекали соляные топи. Остановиться нельзя. Нужно идти сто двадцать миль без отдыха. Во тьме ночи едва заметна тропа», — писал Рерих [211] Рерих Н. Алтай— Гималаи. — С. 300. .

С настороженностью приближался караван к перевалу Нейджи, к тому самому месту, о котором говорил вестник. Однажды, когда экспедиция пробиралась вдоль горной реки, острый взгляд мадам Рерих приметил впереди каких-то людей и несколько верблюдов в прибрежных зарослях. Юрий Рерих и Кордашевский поспешили навстречу неизвестным, но те тут же скрылись, оставив лишь затоптанный костер. Эти люди до поры не испытывали желания встречаться с экспедицией и следили за ней, вступив на тропу.

Но 13 сентября неизвестные попытались атаковать караван. Спускаясь в песчаную долину, передовой дозор заметил конную группу. Всадники поспешно скрылись за ближайшим холмом. Проводник немедленно остановился и крикнул по-монгольски: «Разбойники!» Это были кровожадные и дикие голоки. Они вылетели из-за холмов с гиканьем и посвистом. Их лица, вымазанные смесью крови и жира, пылали яростью. Внезапно появившись, голоки устремились к тылу каравана. Они мчались рысью, потрясая над головой винтовками и, видимо, предвкушая победу. Со стороны могло показаться, что это ожившая сцена из вестерна о Диком Западе и нравах команчей. Самообладание Рериха помогло в тот момент справиться с опасностью.