Хайнц Хене - Черный орден СС. История охранных отрядов

Мобильные команды СА буквально выметали все живое с улиц. Особенно свирепствовали они в центре Берлина. Отдел 1 С группы СА Берлина-Бранденбурга гнал перед собой так называемых врагов государства, загонял их в сараи, подвалы и погреба, издеваясь и избивая задержанных. Так обстояло дело на улицах генерала Папе, Канта и Хедемана. Террор бушевал и в провинции: Зонненбурге, Борниме, Кёнигсвустерхаузене, Кемне. Герингу стало ясно, что штурмовики вышли из-под его контроля. А ведь большая часть полиции Берлина носила форму СА, в различных учреждениях находились так называемые советники – представители СА. Над господствующим положением Геринга в столице нависли тучи.

Шеф гестапо Дилс посоветовал Герингу начать открытую борьбу с СА, но тот довольно долго колебался. Тогда Дилс взял инициативу на себя. Узнав, что штурмовики устроили в ряде районов Берлина свои застенки, Дилс вместе с полицейскими из состава особого батальона Векке, вооруженными пулеметами, направился на Хедеманштрассе в здание берлинского городского управления и приказал освободить заключенных. Как он затем писал: «Жертвы, представшие перед нами, были близки к голодной смерти. Их целыми днями держали стоя в узких шкафах, чтобы вырвать признания. Допросы начинались и кончались избиениями, через каждый час заключенные подвергались ударам железными прутьями, резиновыми дубинками и кнутами. При нашем появлении живые скелеты рядами лежали на полу на грязной соломе, многие с открытыми ранами».

Шеф гестапо стал очищать один за другим бункеры СА, рискуя быть избитым уголовниками. К концу мая «дикие» концентрационные лагеря в Пруссии прекратили свое существование. Некоторые гангстеры из числа штурмовиков с помощью представителей министерства юстиции Пруссии – во главе с прокурорами Вернером фон Хааке и доктором Йолем – предстали перед судом.

Борьба со штурмовиками принимала все более жесткие формы, однако Дилс вскоре понял, что ведет ее фактически в одиночку. К тому же, воспользовавшись сложившейся обстановкой, Гиммлер стал постоянно засылать своих людей в вотчину Геринга, угрожая его всевластию.

Дилса беспокоило и то обстоятельство, что в лагере Геринга имелось довольно большое число эсэсовцев. И он задавался вопросом: «Как долго они будут сохранять ему верность?» Если у начальника прусской полиции Далюге были личные причины держаться подальше от Гиммлера, то ведь имелись люди, на пути которых стояли функционеры, назначенные Герингом. Особое недоверие у него вызывали криминальрат Артур Нёбе и его наушник, долговязый ассесор Ганс Бернд Гизевиус.

Честолюбие Нёбе было широко известно. «Он станет либо большим человеком, либо будет повешен», – предсказывал, говоря о нем, комиссар полиции Либерман фон Зонненберг.

Нёбе любил часто повторять анекдот, который ему же приписывался. Когда он заявил, что «в мире не может быть никаких убеждений, и существуют лишь обстоятельства», ему был задан вопрос:

– Но ведь это слова бальзаковского Вотрена?

– Ну и что, – ответил Нёбе. – Ведь общеизвестно, что этот арестант стал позднее начальником уголовной полиции Парижа.

Дилс, который был человеком образованным, происходил из буржуазной среды, обладал связями в обществе и вел себя весьма независимо, порою изумлял даже Геринга, который однажды сказал ему:

– Предупреждаю вас, Дилс, ведь вы хотите сидеть одновременно на двух стульях!

– Шеф тайной государственной полиции должен уметь сидеть на различных стульях, господин премьер-министр, – ответил ему Дилс, улыбаясь.

Своим поведением Дилс вызвал подозрение у Нёбе, который посчитал, что тот на самом деле скрытый коммунист. Это его мнение было поддержано Гизевиусом, заявившим:

– Я бы объявил войну этому порхающему игрунчику.

Оба друга стали собирать изобличающие Дилса материалы, посвятив в свои дела Далюге, но тот не поверил в красное прошлое шефа гестапо, сказав:

– Вы вместе с Бельзебубом еще, пожалуй, изгоните и злого духа.

Он не знал, что Гиммлер давно уже поддерживал с ними контакт и был в курсе всех дел своего соперника Геринга.

В начале октября Гиммлер посчитал, что позиции Геринга ослаблены настолько, что можно было начинать штурм прусской цитадели. Руководство СС запросило разрешение Гитлера на перевод управлений СД и СС из Мюнхена в Берлин.

Одновременно группа эсэсовцев во главе с другом Далюге, Хербертом Пакебушем, ворвалась в квартиру Дилса на Потсдамерштрассе и стала производить там обыск, заперев его жену в спальне. Однако ей удалось дозвониться до мужа, и тот с полицейской командой из Тиргартена поспешил в свой дом. Пакебуш был арестован, не успев даже схватиться за пистолет.