В. Трифонов: Кронштадт-Таллин-Ленинград Война на Балтике в июле 1941 – августе 1942 гг.

«Как новоприбывших разбудили в 7 ч. Позавтракали и на комсомольское собрание в ленкомнату. Нас, комсомольцев и партийных, человек 30. Какой-то политрук у каждого осматривает, проверяет комсомольские и партийные документы. До меня еще не скоро. Я боюсь, что ему мой год рождения покажется подозрительным, но тот лишь немного удивился, но ничего не сказал.

Только кончил политрук просмотр документов, заходит посыльный и спрашивает разрешения вызвать двух человек.

– Радист, старшина 2 старший Кожин, есть? – Молчание.

– Сигнальщик, краснофлотец Трифонов, есть?

– Есть! – отвечаю.

– Владимир Иванович?

– Так точно!

– Идемте за мной!

Я спрашиваю у политрука разрешения выйти и выхожу. Спрашиваю у посыльного, куда это меня. Говорит, что не знает, велит взять вещи и обождать во дворе.

Выхожу во двор и сажусь на скамейку, а посыльный пошел искать радиста Кожина. Наконец нашел его и подвел ко мне. Невысокого роста, коренастый, с суровым лицом, светлыми короткими волосами, в запыленных ботинках и брюках, в измазанной суконке с двумя полосками на рукаве и без головного убора он сел рядом и начал спрашивать меня, с какого я года, специальность, где служил и по какому году.

Ответил, что с 23 г., сигнальщик, служу по второму, сам с Ладоги, а сюда попал из-под Риги.

«Тикали?» – спрашивает. «Нет, отвозили раненых в госпиталь».

Он сам уже «рубает» пятый год, служил на эсминце «Ленин», радистом. До 26-го июня держали Либаву, куда ушли с кораблей. «Ленин» был в ремонте, и его сами взорвали.

Пришел посыльный, сказан, что придет сейчас главстаршина и мы пойдем с ним.

– Куда?

– На какой-то ледокол, название какое-то чудное.

– На «Ермак»? – спросил я.

– Нет.

Подошел какой-то краснофлотец, товарищ Кожина, и, узнав, куда нас отправляют, сказал, что там нам будет неплохо. Он сам сигнальщик, но его никуда не отправляют.

Наконец вышел главный старшина, и мы пошли с ним. Вышли на улицу, солнце уже начало припекать. В рюкзаке нож колет спину, и его неудобно нести. Из разговоров с главным старшиной узнал, что идем в порт на ледокол «Суртыл».

Вышли в большой парк. Сплошь клены, вековые липы. Здесь кругом тень. Это Петровский парк.

На пристани сказали, что ледокола в гавани нет, он на Восточном рейде. Сейчас пойдет в Ленинград буксир и может нас захватить по пути. Главный старшина отдал пакет с направлением и документами Кожину, проводил нас на буксир и ушел.

В 9 ч. буксир отошел и с полчаса вертелся в гавани около «Октябрины» (линкор «Октябрьская Революция»). Я «пожирал» глазами гавань. Кругом суда, о которых я лишь читал и видел на снимках. В середине гавани стоит флагман – красавица «О. Р.» («Октябрьская Революция»). Перед самыми воротами на бочках стоит красавец «Марат». На баке черно от флотских брюк и суконок, но на полубаке никого – лишь часовой у гюйса.

Буксир идет вдоль стенки на Ост. Впереди на якоре какой-то порядочный корабль. Корпус и две толстые трубы черные, все надстройки желтые. Вспоминаю, что такая же окраска была у «Ермака», и решаю, что это тоже ледокол. Я не ошибся. Подошли к правому борту. Кожин быстро перелез на палубу, но мне с шинелью и рюкзаком не так-то легко, тем более, что его палуба слишком высока. Наконец влез. Прошли на другой борт – никого нет. Повернули в корму и увидели у спардека краснофлотца и девушку.

Поздоровались, спросили у краснофлотца: где командир.

Ответил, что командир в городе. Просим провести к себе. Прошли по правому борту в нос, спустились по трапу вниз и по коридору снова в корму.

Коридор устлан плитками, которые кое-где звенят.

Зашли в кубрик. Он как раз в центре, по правому борту над котельным отделением, и потому там жарища. Кубрик большой: слева 4 койки и справа 6, из них 2 вдоль борта. Конечно, все двухъярусные. Посередине от борта стол и две банки, покрытые линолеумом. Слева в углу шкаф, под каждой койкой 2 рундука, в борту 3 иллюминатора, на подволоке одна лампочка, палуба цементная.

Вот и все оборудование кубрика. В нем расположились 3 краснофлотца: Кошель, Жентычко и Ломко. Расспросили их. Они на корабле с 30 июня. Пришли из «Т». (Таллина). Как комендантская команда. Комендантом на корабле капитан-лейтенант Линич. Прибыл за день до них. Взяли их в Т. флотском экипаже, привели в порт, дали прямо из ящиков по винтовке, 60 патрон и на корабль. Продуктов – сухим пайком на 3 дня: хлеб, консервы, масло, сахар. Теперь уже почти все поели, а на довольствие с командой все не ставят, и продуктов не получает комендант. Команда же вся эстонская.