Густав Шульц - С английским флотом в мировую войну

Вечером того же дня я обедал у командующего 4-ой эскадрой линкоров адмирала Стерди, на бывшем моем корабле «Hercules». Адмирал не мог примириться с тем, что Гранд Флит недостаточно оправдал себя в Ютландском бою. По его мнению, следовало развернуть флот тотчас по прибытии к месту боя и при этом не на левый фланг, как это было сделано, а вправо. Нужно было затем преследовать противника, не дать ему времени размышлять, а тем более отступить. С наступлением темноты все эскадренные миноносцы должны были быть посланы в атаку на неприятельские главные силы и только легкие крейсера могли бы оставаться для прикрытия в хвосте колонны. Адмирал ожидал, что 2-ая или 1-ая эскадры линкоров, находившиеся в голове и в хвосте колонны, проявят собственную инициативу и, образовав строй пеленга, будут стремиться к сближению с противником. К сожалению, ни одна из эскадр не отважилась на это. Сам адмирал со своей эскадрой, состоявшей всего из четырех кораблей, находился в середине боевой колонны и не мог выполнить такой маневр; к тому же он следовал непосредственно за командующим флотом. Адмирал Стерди считал, что вообще слишком мало пользовались строем пеленга, между тем искусное сочетание этого строя с кильватерной колонной могло бы, по его мнению, явиться наилучшим разрешением проблемы современной тактики на море.

Выходя из адмиральского помещения, я обратил внимание на 12 однородных картин, изображавших все корабли английского флота, носившие название «Hercules» и чем-нибудь отличившиеся в предыдущих войнах. Обозрение этих картин воскресило в моей памяти морские войны Англии с Испанией, Голландией и Францией. Войны эти доставили Англии много колоний, развили её мореплавание и заложили основу ее теперешнего экономического и политического могущества. Сравнение этих войн с настоящей войной невольно приводило к мысли: как часто техника английского судостроения и оборудования, а в особенности артиллерия английских кораблей, были хуже, чем у противника. Но сражения выигрываются не кораблями, а людьми, не пушками, а обслуживающими их матросами и офицерами, если они только умеют полностью использовать их действие. Никогда материальная часть не играла столь решительной роли, как человеческий фактор. Его составляющая в победе оценивалась Наполеоном в 75%. Продолжая раздумывать об этом вечером в моей каюте на «Benbow», я невольно ставил себе вопрос, родит ли эта война еще одного Рюйтера, Дюкезна или Нельсона и на чьей стороне?

Парламентские прения о морском бюджете. Меня снова вызвали в Лондон, на этот раз, чтобы представиться новому русскому послу. Накануне отъезда я обедал на линкоре «Superb». Мы много беседовали о неограниченной подводной блокаде, которая опять осуществлялась немецкими подлодками, и о том, насколько она может быть успешна. Под большим секретом мне рассказали, что неприятель уже за первую неделю блокады потерял 9 подлодок. Откуда шли подобные слухи? Я смеясь заметил, что слухи эти пускаются в оборот самим Адмиралтейством, чтобы влиять в желательном духе на общественное настроение, как у себя в стране, так и у противника. Один из присутствовавших командиров принял мои слова всерьёз и тотчас подтвердил их рядом примеров. Подобным слухам, однако, всегда охотно верили, так как Адмиралтейство принципиально не опубликовывало сообщений о потопленных неприятельских подлодках. Они доверчиво принимались даже во флоте, который обыкновенно скептически относился ко всяким слухам.

19-го февраля я уехал в Лондон в обществе курьера Адмиралтейства мистера Франса, депутата палаты общин, уже пожилого человека. От него я узнал, что в парламенте на следующий день начнется обсуждение морского бюджета и что ожидается весьма большой наплыв публики. Благодаря его любезности, я получил особую пригласительную карточку и мог на следующий день прослушать интересные прения, возникшие по поводу бюджета флота. Я увидел здесь адмиралов Джеллико и Фишера, сидевших невдалеке от меня. Адмирал Фишер долгие годы перед войной был наиболее светлой головой в английском флоте; это был самый одаренный и во многих отношениях интереснейший английский морской офицер. Им была проведена постройка дредноутов, введены турбины, жидкое топливо и целый ряд других новшеств в области морской техники, тактики и организации. Он придавал, однако, мало значения формальностям и был очень резок в обращении, что не могло создать ему особой популярности среди более старых офицеров.