Константин Станюкович - Блестящее назначение

- На тебя, надеюсь, не смел так смотреть? - спросил Виктор Иванович и внезапно побледнел.

- Что ты, милый... Хоть он и нахал...

- Смел бы! - глухо прошептал Виктор Иванович.

И Вера Николаевна, с чувством гадливости вспомнившая о взгляде Путинцева, еще вчера на улице заставившего ее покраснеть и отвернуться, снова вспыхнула и оттого, что скрыла про этот взгляд, чтоб не расстроить мужа, и оттого, что Путинцев осмелился так взглянуть на нее.

И она сказала:

- Разумеется, Путинцев не захотел тебе помочь?..

- И вдобавок оказался лицемерным прохвостом... Стал распинаться в товарищеских чувствах... Вилял и сказал, что он не в таких отношениях с министром, чтобы просить за другого... И наврал с три короба, чтоб увильнуть... И сказал, что, верно, кто-нибудь из старых адмиралов указал на меня министру. И он решил, что я должен идти, и заартачился. Он упрям... И что я, верно, раздражил его, если он так категорически отказал... И советовал по-товарищески идти, а через год пусть я прошусь по болезни в Россию. И тогда Путинцев похлопочет. "Ты, говорит, опять будешь в семье..." И еще соболезновал... Одним словом, мне было досадно, что я первый раз в жизни искал протекции и обратился к нему... Так и сказал Путинцеву.

И муж и жена притихли.

Наконец Вера Николаевна спросила:

- Когда ты должен уходить?

- Через неделю...

- Нет... Не уходи... Не уходи... Ведь это... несчастье... За что?

IV

Для такого мужа и отца и такого не честолюбивого и далеко не завзятого моряка, каким был Виктор Иванович, блестящее назначение было действительно большим несчастьем.

Но старик-адмирал, насмешливо назвавший Загарина "чувствительным семьянином", едва ли верил, что "семейные обстоятельства" уж такие серьезные, чтобы хорошему офицеру отказываться от дальнего плавания.

Не мичман же он. Мичману простительно втюриться до умопомрачения. На то и мичман!

"Но капитану второго ранга, которому под сорок, не к лицу разыгрывать влюбленного", - думал скептик-старик. Да и по опыту и по наблюдениям он не сомневался, что моряки трезво и просто относятся к разлуке, иногда и продолжительной, с женой и детьми.

Нечего и говорить, что назначение Загарина возбудило толки в морских кружках Кронштадта.

Многие моряки завидовали счастливцу, командующему щегольским корветом, отправляющимся в Тихий океан. И лестно и выгодно. На береговое содержание трудно жить семейному человеку, а в дальнем плавании усиленное жалованье. Все знали, что ни Загарин ни жена не имеют ничего, кроме содержания, и живут очень экономно. А теперь можно поправиться.

Тем более удивлялись, что Виктор Иванович пробовал отказаться от назначения.

Правда, Загарины счастливая пара, но разве можно так близко принять к сердцу разлуку. Не одному ему приходится расставаться... Или он очень ревнивый? Так Вера Николаевна на редкость женщина. И так привязана к мужу и такая "остойчивая", что не "сдрейфит". Нечего ему бояться за свое счастье...

В морском собрании, как водится, критиковали высшее морское начальство.

Особенно горячились более честолюбивые капитаны, рассчитывавшие получить "Воин", и были такие, которые уже хлопотали об этом назначении, как только прежний командир Петровский заболел. Были пущены в ход всякие средства, даже и едва ли благовидные, разумеется, хранившиеся втайне.

Все находили, что Виктор Иванович отличный человек, хотя и не совсем были довольны, что после женитьбы он спрятался в своей семейной скорлупе и его редко видели в собрании, среди товарищей. Он точно избегал общества. Почти ни у кого не бывал и никого не звал к себе. Разумеется, он был отличным старшим офицером и исправным командиром, но не лихой и не энергичный моряк. И уж чересчур "гуманничает" с матросами. Иногда и нужно "подбадривать" их. Оттого у него на судах не было того "шика", который необходим военному судну... Одним словом, далеко не из блестящих капитанов. Слишком слаб для командира.

И, разумеется, все решили, что, по справедливости, есть более достойные капитаны, чтоб командовать судном в заграничном плавании и не осрамиться перед иностранными моряками... Нет в Викторе Ивановиче морской жилки... Был, но, как женился, Загарин не тот. Положим, он отказывался... Однако все-таки идет!

Кто-то заступился за него.

- Виктор Иванович и сделал бы глупость - не пошел бы. Но адмирал заартачился.

Тогда капитан второго ранга Никулин, красивый брюнет с бегающими лукавыми глазами, не без уверенности проговорил:

- Захоти Загарин похлопотать вплотную, небось, сумел бы остаться... Видно, не очень-то трогательны домашние обстоятельства... Экая, в самом деле, семейная идиллия... После четырех-то лет... И я встретил Виктора Иваныча... Вовсе не имеет вида страдальца... Еще бы! Только что в штабе подъемные получил!..