Константин Станюкович - В море !

- И что за славные эти люди, в большинстве, наши матросики, если б ты знал! - прибавил Скворцов. - Умей только быть человечным с ними, и они отплатят тебе сторицей...

Долго еще просидели друзья, не замечая, как идет время. Вспоминали морское училище, первые годы мичманства, перебирали начальство...

- Кстати, где Тырков. - полюбопытствовал Скворцов. - Вот прелестный человек.

- Говорят, он выходит в отставку.

- В отставку?.. Эдакий чудный адмирал!? Почему?

- Не знаю, брат...

- Обидно... Непременно съезжу к нему засвидетельствовать ему свое почтение... А я думал, что он старший флагман, и вдруг... прекраснейший моряк оставляет флот...

Неглинный остался обедать на "Грозном" и просидел до вечера. Скворцов упрашивал его остаться ночевать, но Неглинный, застенчиво краснея, объявил, что ему нельзя, никак нельзя...

Скворцов догадался, что друг его боится адмиральши, и объявил, что в таком случае он сам проводит его до Петербурга.

Когда, наговорившись досыта, они приехали в Петербург, Скворцов просил не забывать его и приезжать в Кронштадт.

Неглинный обещал и вдруг сказал:

- А знаешь, Коля, ведь и я иду нынче летом в дальнее плаванье.

- Ты!? - воскликнул в изумлении Скворцов.

- Да... я, брат, на три года! Спасибо, назначили...

- А преподавание?

- Бросаю, бог с ним.

- И на три года в море? - снова спросил Скворцов.

- То-то на три года! - как-то виновато промолвил Неглинный, и Скворцов при свете фонаря увидал, как его друг кротко улыбнулся своими добрыми глазами. Ну, прощай! - добавил Неглинный и, крепко пожав руку Скворцова, торопливо уселся на извозчика.

Бедняга! Даже и ты, кроткая душа, улепетываешь от адмиральши в море! невольно прошептал Скворцов вслед.