Владимир Пономарев: Тайны Царских Династий Мира. Фараоны - сыновья Солнца

Вот каковы были способы, употреблявшиеся, чтобы использовать рудники. Подвергали сильному огню наиболее твердую часть земли, содержащую золото, ее при этом растрескивало и ее затем обрабатывали руками.

Скала размягчалась таким же способом, и когда она была приведена в состояние, уступавшее умеренному усилию, тысячи тех несчастных, о которых мы говорили, ломали ее с помощью тех же железных инструментов, которые обычно употреблялись при резке камня.

«…Среди несчастных, осужденных на эту печальную жизнь, наиболее сильные заняты дроблением железными кирками твердой, как мрамор, скалы и употребляют для этой работы только силу своего тела, без всякого искусства. Галереи, которые они проделывают, идут не по прямой линии, а по тому же направлению, по которому идут жилы этого сверкающего камня; так как рабочие посреди извилин, которые образовали эти галереи, находятся в темноте, они несут привязанные спереди зажженные светильники. Сверх того, в зависимости от свойства скалы, которая им встречается, они вынуждены для того, чтобы сбросить на пол галереи отбитые ими осколки, часто менять положение тела. Таков этот тягчайший труд, который они выполняют беспрерывно, понуждаемые надсмотрщиками, осыпающими их ударами. Дети, которые еще не достигли зрелости, проникали через галереи и выемки на скале, собирали отбитые с трудом осколки камня и выносили их из галереи. Другие (рабочие), возрастом старше 30 лет, брали известное количество осколков и дробили их в каменных ступах железными пестами до тех пор, пока они не достигали размеров горошины. Около них (дробильщиков) находятся дети и старики, которые, получая эти маленькие камни, бросают их под жернова, последовательно расположенные, и трое или двое из них, помещаясь у рукоятки каждого жернова, поворачивают его до тех пор, пока они таким способом не превратят количество камней, которое им было дано, в пыль — тонкую, наподобие пшеничной муки. Так как они все не могут вовсе следить за своим телом, а также не имеют одежды, чтобы спрятать свои естественные части, нет никого, кто бы, видя этих несчастных, не был тронут обилием несчастья, которое они испытывают, ибо им не дают пощады и не делают снисхождения ни дряхлым, ни калекам, ни женщинам по слабости их пола. Все безразлично принуждаются ударами кнута работать до тех пор, пока, полностью истощенные усталостью, они не умирают от нужды. Несчастные уже в данный момент видят будущее еще более ужасным, чем настоящее, и с нетерпением ожидают смерти, которая кажется предпочтительнее, чем жизнь, — столь ужасна участь, на которую они обречены.

Наконец, люди, искушенные в добывании металла, брали истолченный камень и заканчивали работу; сперва на широкой и слегка наклонной доске они раскладывали этот растертый в порошок камень, а затем размешивали, поливая водой. Затем его часть, содержащая землю, размытая посредством влаги, течет по наклонной доске, а золото вследствие тяжести остается на доске. Они повторяли эту операцию несколько раз, причем слегка растирая вещество руками, слегка выжимая пористыми губками, они сносили понемногу часть, содержащую разрыхленную землю, до тех пор, пока на доске не оставались только крупинки золота. Другие получали известное количество этих крупинок, которые выдавались им по весу, бросали их в сосуды пористой глины и смешивали их с кусками свинца весом, пропорциональным количеству крупинок золота, добавляли еще крупицу соли, еще немного олова и ячменных отрубей. После этого они (сосуды) закрываются глиной и становятся в печь на пять дней и пять ночей без перерыва. Затем сосуды вытаскивают из огня, оставляют охладиться. И после того как их открывают, в них находят совершенно чистое золото, которое очень мало потеряло в весе. Все остальные вещества исчезли».

Возникает вопрос об освещении древних шахт. Безусловно, использовались факелы и масляные лампы, но в замкнутом пространстве они задымляют воздух и делают его непригодным для дыхания. Стены многих египетских гробниц, врезающихся глубоко в горы, окрашены в белый цвет, и на них нет ни малейших следов копоти от ламп. Как же они освещались для художников, которые украшали их?