Юрий Коршунов - Россия. Какой она могла бы быть. История приобретений и потерь заморских территорий

Не замедлил с ответом и президент США:

«Уважаемый господин председатель! Я сразу же отвечаю на Ваше послание от 28 октября, переданное по радио, хотя еще и не получил официального текста, так как придаю огромное значение тому, чтобы действовать быстро в целж разрешения кубинского кризиса.

Я думаю, что Вы и я при той огромной ответственности, которую мы несем за поддержание мира, сознавали, что события приближались к такому положению, когда они могли выйти из-под контроля.

Поэтому я приветствую Ваше послание и считаю его важным вкладом в дело обеспечения мира…»

28 октября Н.С. Хрущев направил письмо и Ф. Кастро, в котором объяснил сложившуюся ситуацию. «…Мы хотели бы по-дружески посоветовать Вам: проявите терпение, выдержку и еще раз выдержку. Конечно, если будет вторжение, то нужно будет отражать его всеми средствами. Но не надо давать себя спровоцировать… когда наметилась ликвидация конфликта, что идет в Вашу пользу, создавая гарантию от вторжения на Кубу…»

Как оценивал ситуацию и действия Советского Союза Ф. Кастро? Решение советского руководства его явно не устраивало.

В своих посланиях Ф. Кастро высказывал несогласие с вывозом ракет, тем более что решение об этом было принято без согласования с ним. В определенной мере его можно понять — на Кубу ракеты ввозились по совместной договоренности Советского Союза и Кубы. Вывозились же они по решению, принятому в одностороннем порядке. Впрочем, можно понять и Москву — мир находился на грани ядерной катастрофы и дорога была каждая минута. О своем решении вывезти ракеты Советский Союз объявил открыто по радио. Времени на согласование его с кубинским руководством просто не было.

Почти сразу после обмена посланиями между президентом США и главой Советского правительства командующий Группой войск на Кубе получил приказ снять боевую готовность и свернуть ракетные части. Поставленные сроки опять были сжатые. Демонтаж, а скорее, ломка стартовых позиций шла полным ходом. Командир ракетной дивизии генерал И.Д. Стаценко сетовал: «То торопили со строительством позиций, а теперь упрекаете, что медленно их разрушаем…».

В это же время И.Д. Стаценко получил приказание Р.Я. Малиновского доложить прибывшему в Гавану генеральному секретарю ООН У Тану о положении дел в дивизии. Указывалось, что доклад должен быть полным: о состоянии дивизии, о ее организации, о количестве завезенных ракетных установок и ракет, о плане их демонтажа и вывоза в Советский Союз.

Как вспоминает И.Д. Стаценко, в резиденцию приехали в назначенное время. У Тан прибыл со свитой, в которой находились и военные представители Индии и Швеции. После взаимного представления прошли в небольшой зал заседаний. «Индийский и шведский генералы раскрыли свои увесистые портфели. По всему было видно, включили магнитофоны…»

У Тан поинтересовался впечатлениями от пребывания на Кубе, затем спросил о боевом составе ракетных частей, об инструкциях по поводу вывоза ракет с острова. И.Д. Ста-ценко доложил о демонтаже ракетных позиций и плане вывоза ракет в Советский Союз. Сказал, что всего были завезены 24 установки и 42 ракеты, включая шесть учебных. Планом предусматривалось вывезти ракетные полки до 20 ноября, но все будет зависеть от сосредоточения в портах Кубы транспортов. Получив ответы на все поставленные вопросы, У Тан поблагодарил И.Д. Стаценко за беседу и пожелал счастливого пути на Родину. Индийский и шведский генералы вопросов не задавали, но все усердно записывали.

После переговоров с У Таном 1 ноября по телевидению выступил Ф. Кастро. Он отверг обвинение Кубы в совершении агрессии против кого бы то ни было. «Поэтому, — сказал кубинский лидер, — инспекция вывоза ракет на Кубе и в ее территориальных водах является еще одной попыткой унизить нашу страну. Мы ее не допустим». В своем выступлении Ф. Кастро особенно тепло отозвался о Советском Союзе и советских военных: