Александр Ушаков - Сталин. По ту сторону добра и зла

Несмотря на «постоянное наблюдение ЦК» и постоянное нагнетание напряженности Берией, врачи уже не скрывали скорого ухода товарища Сталина. А обстановка и на самом деле была тяжелая. Бегавшие бледные врачи, перепуганные лица членов Политбюро, молчавшая Светлана и периодически появлявшийся в комнате, где лежал умирающий отец, Василий, который каждый раз злобно' выкрикивал: «Сволочи, загубили отца!»

Чуть ли не каждый час Берия подходил к вождю и громко говорил:

— Товарищ Сталин, здесь находятся все члены Политбюро, скажи нам что-нибудь!

Но когда после его очередного заклинания Сталин вдруг приоткрыл один глаз, всех присутствующих охватил настоящий ужас. Они слишком хорошо знали вождя и вряд ли удивились, если бы он как ни в чем не бывало поднялся с дивана и приказал бы их всех арестовать.

Берия в страхе опустился на колени у постели умирающего. Но... это был последний проблеск сознания. Затем наступил конец. «Агония его, — писала Светлана, — была ужасна, она душила его у всех на глазах. В один из таких моментов он неожиданно открыл глаза и обвел взглядом всех присутствующих. Это был страшный взгляд, наполовину безумный, наполовину гневный. В течение доли секунды этот взгляд охватил всех, и тут, невообразимо и ужасно, я до сих пор не могу этого понять, но и забыть не могу, он вдруг поднял левую руку, ту руку, что еще могла двигаться, показал вверх и погрозил всем. Этот жест был непонятен, но угрожающ, и осталось неизвестным, кому или чему он предназначался... В следующий момент душа, сделав последнее усилие, вырвалась из тела».

Так умер Иосиф Сталин... Кому он грозил? Скорее всего, его угрожающий жест предназначался самому небу, для которого он, несмотря на все свое земное величие, так и остался простым смертным. Чего он не мог простить даже самому Богу...

О смерти Сталина сказано много, но полной ясности нет и по сей день. Ну и, конечно же, существует версия о том, что Сталин умер не своей смертью, а был убит своими соратниками. И ничего неправдоподобного в этой версии нет. Слишком уж велика была вероятность того, что и Берия, и Маленков, и Хрущев, и Каганович отправятся в мир иной куда быстрее, нежели одряхлевший диктатор. И, конечно, этот страх мог придать им так всегда не хватавшей смелости.

«Он, — говорил Хрущев о последних днях Сталина, — не доверял никому, и никто из нас не доверял ему. Он даже не поручал нам работы, с которой не мог справиться сам. Нам было очень трудно с ним. Однажды вечером в субботу он пригласил нас на ужин на загородную дачу. Сталин был в хорошем настроении. Это был веселый вечер, и все мы были довольны. Затем мы поехали домой. По воскресеньям Сталин имел обыкновение звонить каждому из нас, чтобы поговорить о работе, но в это воскресенье он не позвонил, что показалось нам странным. В понедельник он не вернулся в город, а вечером в понедельник нам позвонил начальник его охраны и сказал, что Сталин болен.

Мы все — Берия, Маленков, Булганин и я — поспешили к нему за город. Он был уже без сознания. В результате кровоизлияния были парализованы рука, нога и язык. Мы три дня оставались возле него, но он не приходил в сознание. Потом он на какое-то время пришел в себя, и мы пошли в его комнату. Сестра поила его чаем с ложечки. Он пожал нам руки, слабо улыбнулся и показал здоровой рукой на картинку над кроватью, где маленькая девочка поила с ложечки барашка. Этим жестом он показал нам, что так же беспомощен, как этот барашек. Чуть позже он умер. Я плакал. Мы, в конце концов, все были его учениками и обязаны ему всем».

Однако Авторханов приводит другую версию окончания этого столь приятного во всех отношениях вечера. И, как он утверждает, с дачи Маленков, Хрущев и Булганин отправились отнюдь не по домам, а в Кремль. А вот Берия остался с Хозяином. Поведав Сталину о том, что у него имеются прямо-таки убийственные материалы против Хрущева в связи с «делом врачей», Берия вызвал, по одной версии, своего адъютанта, по другой — одну из своих сотрудниц.

Эта самая сотрудница якобы держала в руках папку с компроматами на Хрущева. Однако вместо того, чтобы открыть папку, женщина плеснула в лицо Сталину какую-то жидкость. По всей видимости, это был эфир. И после того как Сталин потерял сознание, она сделала ему несколько уколов, введя таким образом яд замедленного действия. Вводила она ему этот же яд и позже, только теперь уже в качестве врача.

Эту версию подтверждает и дочь Сталина, которая видела молодую женщину-врача у постели умиравшего отца. «Я вдруг сообразила, — вспоминала Светлана позже, — что вот эту молодую женщину я знаю. Где-то я ее видела?.. Мы кивнули друг другу, но не разговаривали». Позже стало известно, что Светлана знала этого самого «врача» как одну из сотрудниц Берии, но не сразу ее узнала в белом халате.