Александр Стрыгин - Расплата

Только на родном подворье пришли они в себя.

За печкой, прямо на полу, засветили сальничек и стали рассматривать принесенные вещи. Антип схватился сразу за сапоги. Варвара вывертывала карманы. Из бокового вытащила бумажки и с любопытством развернула их.

- Листовка, - тихо сказала Варвара, прочитав серо-желтую плотную бумагу. - А это что?

Антип не смотрел на бумаги, они его не интересовали. Он поглощен был осмотром сапог. Один сапог оказался сильно порезанным.

И вдруг, даже не глядя на жену, он почувствовал, что с ней что-то случилось. Вскинув на нее озабоченный взгляд, Антип остолбенел.

Круглые остановившиеся глаза, в безмолвном крике раскрытый рот жены заставили побледнеть Антипа. Он оглянулся, думая, что она увидела там что-то страшное, но кухонный стол мирно и сиротливо стоял на прежнем месте, чуть склонившись к углу.

- Прошка! - взвизгнула Варвара и протянула Антипу бумагу.

Антип взглянул на измятый листок с печатью - читать он не умел.

- Что с Прошкой? - испуганно кинулся он к жене.

- Это Прошка наш! Это он убитый! - закричала она, указывая на кожанку. - Его документ!

Антип несколько мгновений обалдело смотрел на жену, словно не понимая, что случилось. Лицо его перекосилось и задергалось, руки забегали по полу, ища что-то. Вот они нащупали кожанку, наткнулись на сапог.

Антип зловеще хихикнул:

- Не вижу... Где Прошка? Где седло? Где конь?

Трясясь всем телом, он привстал, держась за приступку полатей. Подался вперед, к жене, выставив вперед руки.

- Где седло? Не балуйся. Прошка... Прошка, не прячься! - заорал он. - Отдай седло! - Руки его нащупали шею рыдающей жены и конвульсивно сжались.

- Караул! - захрипела Варвара, вырываясь. - Караул!

- Отдай седло! - уже брызжа пенящейся слюной, рычал Антип в лицо задыхающейся жены. - Отдай седло!

И вдруг замертво повалился на пол.

3

- Как можно было после успешного боя в Пахотном Углу сдать Рассказово? - тихо, но строго спросил Антонов-Овсеенко у комвойск Павлова, который сидел против него рядом с членами полномочной комиссии Васильевым и Лавровым.

- У Антонова всюду агенты и разведчики. Он воспользовался сменой гарнизонов, а главное - с юга вызвал вторую армию, не побоявшись оголить Каменку. Но это уже отчаяние...

- Его отчаяние не оправдывает наши потери и ненужные жертвы, - резко встал Антонов-Овсеенко. - Мы теряем замечательные кадры бойцов и командиров. Пора кончать игру в кошки и мышки. Антоновцы срывают сев. Сегодня мы выслушиваем людей, которых я вызвал по специальному списку, представителей разных слоев крестьян, чекистов, совработников с мест. В ближайшие дни поеду в Москву просить новые войска и бронеотряды. Я не верю, что крестьяне этих трех уездов поддерживают бандитов... Не имеем возможности охранять их мирный труд - вот в чем суть вопроса.

В кабинет вошел штабной командир и передал Павлову свежую сводку. Павлов прочел и передал Антонову-Овсеенко.

- Вот, пожалуйста. - Антонов-Овсеенко поправил очки и стал читать вслух сводку второго боевого участка: - "Банда Антонова шестнадцатого апреля, разделившись в Большой Зверяевке (юго-западнее станции Чакино) на две группы, ушла по двум направлениям: одна через Каменку в Никольское-Лукино, другая, с самим Антоновым, в составе четырех полков, численностью две тысячи конных, вооруженных винтовками, при одном орудии, нескольких пулеметах и обозе - двести подвод - двинулась в северо-западном направлении на Покрово-Марфино..."

- Новый рейд, новые жертвы! - заметил Павлов.

- Опять колесом вокруг Тамбова попер, - грубовато заговорил Андрей Лавров. - Ему бы все пути перерезать, да войск мало.

- И у него их негусто, - ответил Павлов. - Но ведь он не стоит на месте, не принимает боя, когда невыгодно. А у нас кавалерийских частей почти нет. Надо просить кавалерию.

- Товарищ Павлов, - перебил его Антонов-Овсеенко, - я вас отпускаю. Займитесь оперативной работой по этой сводке, а мы будем беседовать с людьми. Вечером зайдите ко мне с начальником штаба.

Павлов встал и тяжело зашагал к двери.

- Товарищ Лавров, где ваш Ревякин? Вы его вызвали?

- Он ждет, Владимир Александрович, здесь, в приемной.

- Зовите его.

Василий не знал, зачем его вызвали к Антонову-Овсеенко прямо с боевых позиций отряда, и потому вошел в кабинет настороженно.

Отрапортовав, сел в указанное Лавровым кресло перед столом.

- Мы с вами знакомы с прошлого года, Ревякин, - с усталой доброй улыбкой заговорил уполномоченный ВЦИК. - Помните картошку самоварного приготовления? Очень вкусно было!