Тимофей Шевяков - Знамена и штандарты Российской императорской армии конца XIX — начала XX вв.

Каждый новый император или императрица, придя к власти, устранял из армии регалии [2], пожалованные предшественником. Император Павел уничтожил это вопиющее противоречие между буквой и духом закона, установив 30 апреля 1797 г. «впредь знаменам и штандартам служить бессрочно». Никто не мог предположить, что эти слова буквально воплотятся в жизнь: четыре полка русской армии (198-й пехотный Александро-Невский, 328-й пехотный Новоузенский, 7 — й и 1 3 — й Туркестанские стрелковые) ушли на войну 1914-1918 гг. со знаменами, пожалованными их предшественникам Павлом I.

Высокое значение знамени утверждали и воинские ритуалы. Через понятие «знамя» выражалась суть воинского долга в тексте воинской присяги: «От роты и знамя, где надлежу… — клялся каждый солдат, — никогда не отлучаться, но за оным, пока жив, непременно, добровольно и верно так, как мне приятна честь моя и живот мой, следовать буду». Присягающий, начиная с 1 7 9 7 г . , должен был держаться рукой за знамя, ас конца XIX века, приводимые к присяге молодые солдаты, кроме Евангелия и креста, целовали также и полотнище знамени.

В X I X веке появились новые ритуалы. Глубокий смысл имел, например, обряд прибивки полотнища вновь пожалованного знамени или штандарта к древку. Старший в чине из присутствующих (как правило, командующий округом или корпусом, а нередко и сам император или кто-либо из членов императорской фамилии) доколачивал верхний из наживленных гвоздей, затем молоток передавался следующему по старшинству; последний же гвоздь забивал рядовой. Знамя символически объединяло всех — от генерала до рядового. Оно жаловалось навечно — и прибивалось раз и навсегда. Даже на починку древка, если она влекла за собой необходимость перебивки полотнища, с 1883 г. (по распоряжению военного министра) требовалось испросить Высочайшее соизволение.

При отдании чести «священным хоругвям» все военнослужащие становились во фронт. Сами же знамена и штандарты «склонялись» лишь перед императором, императрицей и иностранными монархами, имеющими титул «Величества».

«…Кусок материи, … сохранение которого стоило жизни сотням, а может, и тысячам людей, входивших в состав полка в продолжение его векового существования, … такой кусок материи есть святыня — не условная военная святыня только, но святыня в прямом и непосредственном значении этого слова», — так писал в 1868 г. известный русский военный теоретик Михаил Иванович Драгомиров.

В «Своде Военных Постановлений» говорилось: «Жалованные войскам знамена, штандарты и прочие регалии присваиваются им навсегда, как отличительные знаки, свидетельствующие о храбрости и доблести войск, заслуживших отличия. Посему каждая часть войск обязана с особенным попечением содержать свои регалии и в самой древности их находить лестнейшее удостоверение в достоинствах и заслугах тех войск, которыми они приобретены».

Расцветка знамен и штандартов также была немаловажной, так как по ней солдат узнавал систему обмундирования и прикладных цветов [3]различных полков русской армии. Именно с этим было связано недовольство некоторых частей, не имевших на знаменах и штандартах «своих» полковых цветов: в гренадерских полках — желтого, у Александрийских гусар и Орденских драгун — черного, у Ахтырских гусар — коричневого.

Согласно утвержденным военным министром в 1880 г. «Положениям о порядке обучения молодых солдат», значение знамени относилось к «сведениям, знание которых обязательно для каждого рядового» пехоты и кавалерии. Более того, это значение новобранец должен был понять и запомнить в первую же неделю своего пребывания в воинской части. Следует заметить, что некоторые командиры частей вносили свои коррективы в эту часть подготовки солдат. Так, в одной из дивизий, на вопрос начальника: «Если кто отзовется непочтительно о знамени, что знамя просто тряпка, что будешь делать?», — должен был следовать ответ: «За непочтительный отзыв о знамени с места разобью морду, а затем постараюсь арестовать и отвести к начальству». Такой «кардинальный» подход к решению проблемы показывает, помимо всего остального, и отношение к знамени.

Знамя 1-го батальона Лейб-гвардии Преображенского полка. Знамя без чехла, и видно, что от знамени остались лишь куски полотнища