Александр Ткаченко - Крымчаки. Подлинная история людей и полуострова

Вступя в ряды, где спущенные навесы защищают от зноя солнца и дождя, мы переходили из одного попарнага в другой. Они все деревянные, занимают великое разстояние, и в них лавок, полагая с пекарнями, также и состоящими в Ханах, щитают до 1300. Тут Татары, Руские, Греки, Армяне и Польские Жиды в отделенных линиях торгуют своими товарами. В пекарнях, то есть их харчевнях, Татары продавали хлебы, опускали сверху печи взоткнутые на железных крючьях для жарения куски баранины, и приготовляли для приходящих разныя кушанья. Мальчики возглашали продажной шербет, и великое множество стояло арабов, или их телег на двух колесах, наполненных черешнею. Ханы их (гостиные дворы), коих в Карасубазаре 11, походят на тюремные замки, и огорожены со всех сторон каменными стенами. Сделанныя в тех стенах о двух ярусах каморки служат для приезжающих из Анатолии купцов, также здешних Греков и Армян жилищем, где они и продают лучшие красные товары, как то: шали, парчи, кисеи, разные платки и иные Турецкие товары, которых в других лавках не держат, и это преимущество предоставлено по всему Крыму только Ханам.

Отсюда мы вошли в кофейный дом, куда Татары сбираются пить кофий, курить табак и прохлаждаться. Оной состоит из одной комнаты, устланной по полу коврами с отгороженными вокруг диванами, и тут на очаге безпрестанно варился кофий. Татары, поджавши ноги, разкуривали из поставленных пред ними жаровень свои трубки, между собой разговаривали; иные из них играли в шашки, и это было публичным местом их забав. При виде моем они кланялись мне, прижимая руки к груди, сажали меня подле себя, подали тотчас мне трубку, и подчивали кофием без сахара и сливок, котораго чашка продается по одной паре, то есть по три денежки.

29 число Мая

На другой день мы были в мечетях, садах, сафьянных фабриках, и я видел ту пространную долину, на коей собранные с полуострова Крымцы присягали в верности Российскому престолу. Сей город имеет еще другую в себе достопамятность: блаженной памяти ЕКАТЕРИНА II заключила в нем трактат с Неапольским Королем на 20 лет. После обеда по Европейски, ибо Азиатския приправы мне уже наскучили, я разсудил сделать посещение известному Батал-Паш, которой, живши долгое время в Петербурге, имеет здесь более двух лет свое пребывание. Я нашел его окруженного множеством Турок, с безмолвным почтением пред ним предстоящих; толмач мой бросился обнимать его колена, и он, приняв меня с Восточныя величавостию очень ласково, посадил подле себя и угощал трубкою. Он говорил весьма чисто по Руски, и между прочим объявил мне, что ожидает из Петербурга позволения, чтобы ехать для принятия вверенного ему над Анатолиею начальства. Потом, откланявшись Сиятельнейшему Турецкому Превосходительству, я пошел еще ходить по городу.

По возвращении домой вечер провел я, поваливаясь на диване, с моим хозяином в разговорах. Он разсказывал мне о прежнем положении Крыма, о происходящих в нем переменах, и дым из трубок наших разстилался тремя колоннами по комнате. Наконец, поблагодаря его за вежливости, равно квартиру, я на разсвете оттуда выехал.

Переселенцы стали строить дома и селиться в них слишком близко к старому крымчакскому кладбищу в Карасубазаре, почти смыкавшемуся с районом Хаджема, где те веками жили и хоронили своих предков. А потом и вовсе стали сносить его, переворачивая мертвых вместе с землей, утрамбовывая могилы для фундаментов. Никто точно не знал, с какого года там хоронили крымчаков, но один из надгробных камней сохранил выбитые железом даты и надпись – 1517–1591, Хондо… Имя было затерто.

Яко подходил к переселенцам в момент закладки первого камня и уговаривал:

– Как вы можете строить дома на наших могилах? Не будет вам никогда счастья на костях…

– Э, парень, уходи, ваши предки выбрали для жизни и смерти слишком хорошее место. Посмотри вокруг – внизу течет река, впереди зеленые луга и горы, а по бокам – дороги в город и из города, над тобой небо и солнце в высоте, сухо, тихо, только птички поют! Привет вашим, они поймут нас живых, рай на земле, а не на небе, потом поговорим, уходи…

Дома крымчаков старели и оползали медленно по склонам к Карасу, время дробило даже самые крепкие строения, но никто из жителей Хаджемы не думал строиться на месте старого кладбища, тем более что для этого нужно было сносить старые могилы. Дома крымчаков были крепкими не только силой семейственности и родственности, но и чисто технически. Когда их строили, то стены прокладывали особенны ми мягкими, как бы сейчас сказали, пластичными породами деревьев, расщепляя для этого стволы дубов, осин… Это служило амортизацией при землетрясениях, которые иногда тревожили землю Крыма, порой так сильно, что падали города Севастополь и Ялта. К примеру, в 1927 году. На памяти у всех были погребенные под камнями гор деревни с жителями, такие, как Демержи и Роман-Кош. Дома Карасубазара стояли крепко. Или потому, что город не трясло так сильно, или потому, что он не был в эпицентре, или потому, что дома были построены грамотно, по старинному рецепту, в правильном месте, по правильному плану.