Жорж Блон - Полярные моря

Но Парри не сумел предусмотреть главного: пока люди вкладывали все силы, впрягшись в нарты-лодки, чтобы добраться до полюса, льды дрейфовали к югу. В середине июля Парри заметил, что не только не приблизился к северу, а, наоборот, удалился от него. Тащить нарты становилось все труднее.

– Я понял: дальше изнурять людей бессмысленно.

Экспедиция вернулась на «Хеклу», и та взяла курс на Англию. 23 июля 1827 года Парри сумел достичь 82°45 северной широты, и ему оставалось до полюса еще 700 километров. Только через сорок восемь лет другому человеку удалось подняться до более высоких широт.

Через два года после возвращения «Хеклы» другое английское судно рассекает воды Полярного моря. Впервые в истории полярных экспедиций используется паровое судно, но не винтовое, а колесное. Выражение «рассекает воды» не очень точно передает истину. На море довольно сильное волнение, и судно, раскачиваясь во все стороны, словно пьяница, медленно ползет вперед. Ничего удивительного, ведь перед тем, как отправиться на покорение Севера, этот кораблик обслуживал каботажную линию. На корме и с обеих сторон носа красуется имя бессмертного корабля Нельсона – «Виктори». Новая экспедиция представляется многим неуместной шуткой.

Адмиралтейство по многим причинам не участвовало в ее снаряжении. Прежде всего, несколько утихла морская деятельность русских. Адмиралтейство на время перестало интересоваться Северо-Западным проходом и отменило премию в 5 тысяч фунтов стерлингов за это открытие. Кроме того, ни одному чиновнику Адмиралтейства не могло и в голову прийти использовать для такой экспедиции паровое судно. Парусники королевского флота достигли совершенства, а капитаны столь умелы, что официальная Англия, почтенная леди-консерватор, отдает предпочтение парусным судам, тогда как паровым буксирам отводится только грязная работа на Темзе.

10 июля 1828 года. На борту «Виктори» особого энтузиазма не чувствуется. Механики, окруженные облаком пара, суетятся вокруг занимающей почти весь трюм громадной машины, которая пыхтит, словно роженица. В который раз летят прокладки труб конденсатора, и в который раз их меняют, но они продолжают пропускать пар. Механики пытаются заделать щели – попробуйте догадаться чем? – навозом и толченым картофелем! Навоз поставляет корова, взятая в качестве мясных запасов. Я ничего не придумываю, поскольку британские морские историки ссылаются на судовой журнал «Виктори». Как зовут капитана, который методично заполняет судовой журнал пароходика? Джон Росс – открыватель мифических гор Крокера во время экспедиции 1818 года. Финансировал эту экспедицию – Адмиралтейство не дало ни пенса – некто Феликс Бут, английский пивовар, шериф Лондона.

Но не будем судить столь поверхностно. Феликс Бут – мыслящий человек, который в противовес чинушам из Адмиралтейства верит в пар. Вспомните, и Наполеон не верил в будущность паровых судов, а Бут дал 18 тысяч фунтов стерлингов. Что же касается «Виктори», то он просто не нашел ничего лучшего: первые паровые лопастные суда не были шедеврами кораблестроения. Ну а Джон Росс стремился делом ответить на жесточайшую кампанию критики и издевательств после экспедиции 1818 года. Во время нового путешествия он проявил и мужество, и отвагу. И прежде всего тем, что не побоялся уйти в море на суденышке, которое раздобыл Бут. Пока машина не сдала – море слишком бурное, а переход слишком длинный, – скорость «Виктори» составляла три узла, то есть 5,5 километра в час. Громадные колеса помогают судну держаться по волне. Прокладки летят одна за другой. Но первые паровые суда надеялись не только на пар. После остановки машины на «Виктори» поднимают запасные паруса, и вскоре экспедиция входит в полярные воды, добирается до острова Сомерсет у выхода из залива Ланкастер, где еще сохранились обломки «Фьюри» Парри, а также большое количество провизии. Джон Росс спускается вдоль восточного побережья Сомерсета и наталкивается к югу от острова на канал, ведущий на запад. Глянув в подзорную трубу, он восклицает:

– Тупик! Идем дальше.

Прекрасный мореплаватель, Джон Росс родился под несчастливой звездой. Когда-то его карьере помешали мифические горы Крокера. Теперь он считает тупиком будущий пролив Белло, через который пройдет Амундсен, открыватель Северо-Западного прохода. Росс дает проливу название Бухта Брентфорд. Он продолжает путь к югу, проникает в большой залив, замечает к западу полуостров и называет его в честь организатора экспедиции землей Бутия. На этом заканчивается морская часть экспедиции. «Виктори» на две зимы становится на якорь в Феликс-Харборе (Феликс – имя мистера Бута). По мнению английских историков, Джон Росс «прекрасно использовал стоянку». Как и Парри, он со вниманием и без каких-либо предрассудков изучал эскимосскую технику и помогал коренному населению.