Алексей Ивакин - Принимаем огонь на себя!

В тот момент, когда я оказалась на улице Греческой, — наши ребята уже занимали позицию сразу за магазином «Галактика» или поблизости… Я с другими девушками стала разбирать запасы медикаментов, сортировать их, чтобы были под рукой. В тот момент мы были на ступеньках магазина «Мега-Антошка». Справа и слева от нас, в обе стороны от «Афины» — абсолютно открытое пространство, из серии бей-не-хочу.

Пока мы раскладывались, сортировались, стали слышны первые взрывы. Я выбежала на середину улицы, побежала немного вперед… Звук был сперва похож на запуск фейерверков, много белого дыма…, а потом в нашу сторону, через «стенку» милиции (которая, почему-то стояла к нам лицом, а к ним, соответственно, спиной) — полетели файеры, было много дыма, потом, спустя пару секунд был мощный взрыв… Стекла в домах задребезжали просто жуть как… Тогда стали поступать к нам в «медпункт» первые раненые. В основном нам требовалось просто промыть им водой обожженные свето-шумовой гранатой глаза… Файеров становилось все больше. Всё чаще приводили раненых ребят, милиционеров, ВВ-шников [солдаты внутренних войск, основная задача которых — обеспечение общественной безопасности, защита конституционного строя, прав и свобод граждан, в этих войсках часто проходят службу солдаты-призывники], — чтобы промыть раны, остановить кровь, промыть глаза… Ерунда, можно сказать… Мы справлялись…

«Мирные» сторонники «евромайдана» и футбольные болельщики. Интересно, многие ли из них знают, где стадион и кто играет?

«Куликовцы» держат оборону

Рассказывает Марина: «Учитывая возможные столкновения и провокации, активом одной из находившихся на Куликовом поле палаток [в целях безопасности не указываю организацию, установившую палатку] было решено создать группу для оказания первой медицинской помощи на случай беспорядков и возможных пострадавших. Я должна была проводить обучение в этой группе. Первое занятие прошло 29 апреля. Второе — назначили на 2 мая, в 14:00. Когда я приехала на занятие, то узнала, что на Греческой улице беспорядки. Фактически идет бой между «Одесской дружиной» и фанатами.

Из занятия получилось что-то среднее между обучением и подготовкой к конкретным действиям. Ни у кого не вызывало сомнения, что завезенные фанаты приехали больше с целью провокации, чем на футбол. А значит — непременно явятся на Куликово поле. Оно уже несколько месяцев не давало спокойно жить киевской хунте и ее ставленникам в Одессе. Поэтому они давно пытались разогнать палаточный городок, который ничем противоправным не занимался, но высказывал другую точку зрения. На Майдане твердили, что на это имеет право каждый. Но на деле оказалось, что только те, чья точка совпадает с точкой киевской хунты» (7).

Рассказывает Ника: «Уже ходили слухи, что «ультрасов» и «правосеков» очень много, что они обязательно придут на Куликово поле для показательного уничтожения нашего лагеря.

Для нас уже подготовили аптечку, где были вата, бинт, перчатки, марлевые повязки, перекись, йод и т. д., а также медицинские накидки [как уже писалось выше, они должны были одеваться на праздник для раздачи георгиевских ленточек, но было решено сделать их накидками для медсестер]. В палатке один из мужчин, Александр, ваткой через трафарет делал надписи на наших накидках. Спереди черной краской он писал «Честь имею», а сзади красной — «День Победы». Как мы узнали позже, Саша погиб в Доме профсоюзов на Куликовом поле. Светлая ему память!» (1)

Рассказывает Николь: «Быстро начали собирать деньги на покупку медикаментов для оказания первой помощи — бинты, обезболивающие, перекись водорода, средства перевязки и прочее. Женщины побежали в аптеки» (10).

«Где-то около 15 часов группа в 50–70 человек из «Народной дружины» пошла на выручку на улицу Греческую» (4).

Рассказывает Николь: «На сцене появился Артем Давидченко, сообщил, что в центре уже идут бои, есть раненные и даже кто-то убит. Нужна помощь. Мужчины как раз только успели вооружиться деревянными битами и разобрать деревянные каски. Возник спор — охранять палаточный городок на Куликовом поле или бежать на помощь. Изначальный договор был — отстоять палаточный городок. Все происходящее в центре, о чем мы узнали от Артема и из телефонных звонков, казалось каким-то нереальным. Не укладывалось в сознании. Большая часть мужчин и некоторые женщины ушли за Артемом на подмогу в центр города. Из оставшихся — женщины, старики и люди из «молельной» палатки» (10).