Сергей Соловьев - История России с древнейших времен. Том 28. Продолжение царствования императрицы Екатерины II Алексеевны. События 1768–1772 гг.

Привитие оспы императрице и наследнику престола; торжество по этому случаю. – Известие о разрыве мира турками; письма Екатерины по этому случаю к Салтыкову и И. Г. Чернышеву. – Учреждение Совета. – Приготовления к войне. – Назначение кн. А. М. Голицына и гр. Румянцева главнокомандующими двух действующих армий. – Предложение Орлова об экспедиции в Средиземное море. – Эмиссары к христианскому народонаселению Балканского полуострова. – Усиленный набор. – Учреждение ассигнационного банка. – Учреждение ордена св. Георгия. – Нападение крымских татар. – Действия Первой армии. – Отозвание кн. Голицына и назначение на его место Румянцева, а главнокомандующим Второю армиею – гр. П. И. Панина. – Занятие Хотина и дунайских княжеств. – Утверждение на берегах Азовского моря. – Строение кораблей там. – Помощь грузинским владельцам. – Действия на Кубани. – Весть о движении магометанского народонаселения в России и меры для его предупреждения. – Порта старается склонить запорожцев к измене. – План отвлечения татар от Порты, составленный в Петербурге. – Морская экспедиция к берегам Греции. – Гр. Алексею Орлову поручено руководить восстанием турецких христиан. – Воззвание к ним. – Отношения к Черной Горе. – Степан Малый. – Сношения с Венециею. – Пребывание кн. Юрия Долгорукого на Черной Горе. – Сношения с Паоли. Переписка Екатерины с Бельке и Вольтером по поводу войны. – Отношения к Польше; смена Репнина Волконским. – Продление союза Между Россиею и Пруссиею. – Намерение Австрии сблизиться с Пруссиею, чтобы сдержать Россию. – Свидание императора Иосифа с Фридрихом II в Нейссе. – Отношения к Франции, Дании, Швеции и Англии.

В начале октября 1768 года двор и высшее общество в С.-Петербурге были чем-то озабочены; с иностранцами не говорили о важном предмете, который всех занимал; но проведать о нем было нетрудно: императрица была намерена привить себе и наследнику престола оспу. Страшный бич давно уже опустошал Европу, не щадя никого; средств против него не было у науки. Наконец придумано предохранительное средство: прививание оспенного яда. Но легко понять, какое впечатление было произведено этим средством на большинство: брать яд от больного, вносить его в здоровый организм! Медики вопили против безумной новизны, вопили против нее проповедники с кафедр церковных. Но средство своею действительностию приобретало все более и более доверия, и Екатерина решилась собственным примером уничтожить колебание русской публики и предохранить свой народ от страшного бедствия. Побуждения свои она всего лучше объясняет в письме к Фридриху II, который был против привития оспы. «С детства, – пишет императрица, – меня приучили к ужасу перед оспою, в возрасте более зрелом мне стоило больших усилий уменьшить этот ужас, в каждом ничтожном болезненном припадке я уже видела оспу. Весной прошлого года, когда эта болезнь свирепствовала здесь, я бегала из дома в дом, целые пять месяцев была изгнана из города, не желая подвергать опасности ни сына, ни себя. Я была так поражена гнусностию подобного положения, что считала слабостию не выйти из него. Мне советовали привить оспу сыну. Я отвечала, что было бы позорно не начать с самой себя и как ввести оспопрививание, не подавши примера? Я стала изучать предмет, решившись избрать сторону, наименее опасную. Оставаться всю жизнь в действительной опасности с тысячами людей или предпочесть меньшую опасность, очень непродолжительную, и спасти множество народа? Я думала, что, избирая последнее, я избрала самое верное». Выписан был из Англии искусный доктор Димсдаль, у которого из 6000 подвергшихся оспопрививанию умер только один трехлетний ребенок. 12 октября 1768 года императрица привила себе оспу, и ее примеру немедленно последовало множество знати. «Весь Петербург, – писала Екатерина, – хочет прививать себе оспу, и те, которые привили, чувствуют себя хорошо. Я была очень удивлена, увидавши после операции, что гора родила мышь; я говорила: стоило же кричать против этого и мешать людям спасать свою жизнь такими пустяками! Я не ложилась в постель ни на минуту и принимала людей каждый день. Генерал-фельдцейгмейстер граф Орлов, этот герой, подобный древним римлянам лучших времен республики по храбрости и великодушию, привил себе оспу и на другой день после операции отправился на охоту в страшный снег». Через неделю привита была оспа великому князю.