Евгений Примаков - Очерки истории российской внешней разведки. Том 1

Есть немало и других примеров расширения международных контактов России в этот период. Томас Хернер, прибывший в Москву в декабре 1557 года в составе посольства магистра Ливонского ордена, в своих записках вспоминал: «Фриц Гросс и Мельхиор Гротгаузен отправились в замок (по всей видимости, имеется в виду Кремль) просить канцлера (Ивана Михайловича Висковатого), чтобы исходатайствовал нам аудиенцию у великого князя…»

Как видно из примеров, с созданием Посольского приказа Москва налаживает довольно широкие дипломатические связи. Тот же Ченслор вспоминает: «В то время, когда я был в Москве, великий князь отправил двух послов к королю Польскому по крайней мере при пятистах всадниках; они были одеты и снаряжены о пышностью свыше всякой меры — не только на них самих, но и на конях были бархат, золотая и серебряная парча, усыпанная жемчугом…»

Все это делалось, конечно, с определенным умыслом: продемонстрировать за рубежом богатство и мощь государства Российского, поднять, его международный престиж.

Но не только эту цель преследовал Иван Грозный. Ему хотелось знать и о том, что происходит в зарубежных государствах. Причем его интересовала информация не только официальная, но и, так сказать, «подспудная», секретная.

Сохранилось любопытное письменное свидетельство некоего Михалона Литвина о делах того времени. Вот что он пишет:

«У нас (в Литве) большое число московских перебежчиков, которые, разузнав наши дела, средства и обычаи, свободно возвращаются к своим, пока они у нас, тайно передают своим наши планы… Между московскими перебежчиками, которые в темные ночи убивали людей в Вильне и освобождали пленных своих земляков из темниц, был один священник, который посылал князю своему с договоров, указов и других бумаг, тайно добытых в королевской канцелярии, копии… Хитрый этот человек (Иван IV) назначил награду возвращавшимся перебежчикам, даже пустым и бесполезным: рабу — свободу, простолюдину — дворянство, должнику — прощение долгов, злодею — отпущение вины…» [7] Иностранцы о древней Москве. — М., 1991. — С. 94. .

Видно, Грозный внимательно прислушивался к перебежчикам, очень ценил разведывательную информацию, помогавшую ему правильно ориентироваться в вопросах внешней политики, жаловал даже тех, кто возвращался «пустым и бесполезным» (на всякий случай, на перспективу), не говоря уже о тех, кто приносил настоящие секретные сведения из-за рубежа. Жаловал щедро, по-царски. Далеко смотрел Иван, мечтал утвердиться на Балтике, выйти дальше на Запад, даже породниться с английской королевой Елизаветой I или хотя бы с ее племянницей Мэри Гастингс.

В 1565 году на территории Кремля строится отдельное учреждение, которое в различных документах того времени именуется Посольной палатой. Посольской избой или Посольским приказом. «Но оно остается очень близким к государю учреждением, — отмечает В.О.Ключевский, — как бы его собственной канцелярией по иностранным делам: выезжая из Москвы, царь берет с собой его или, скорее, его отделение вместе с управляющим им дьяком. Из описи царского архива времен Грозного и из посольских книг его отца и деда видно, что при московском дворе еще до Ивана III накопился значительный запас дипломатических бумаг, потом все более увеличивавшийся; эти бумаги хранились в ящиках, которые по роду дел назывались «немецким», «волошским» или обозначались именами дьяков, при которых велись дела. Уже при деде Грозного в конце XV века дипломатические документы передавались казначею для хранения в его приказе вместе со всякой домовою казною государя. С этим в связи надобно поставить и то, что в конце XV и во весь почти XVI век дипломатические поручения очень часто возлагались на казначеев… Другим важным дельцом по дипломатическим делам является в XVI веке печатник (т. е. хранитель царской печати). Этим объясняется тесная административная связь двух столь различных учреждений, как Казенный двор и ведомство иностранных дел».

Итак, процесс создания и становления централизованных государственных структур, начатый при Иване III, оставался еще в зачаточном состоянии и через сто лет, при его внуке Иване Грозном. При нем оформился Посольский приказ, но еще не было дипломатов-профессионалов. Дипломатические и разведывательные задания выполнялись одними и теми же людьми, разницы не было. А назови их казначеями, печатниками — это не важно. Чаще всего это были люди разносторонние, крупные личности, выдающиеся фигуры своего времени, о которых мы расскажем в последующих очерках.