Гарун Тазиев - На вулканах

Чрезвычайно важно другое - знать, не произойдет ли во время извержения опасный для населения пароксизм, и если да, то когда. Отсюда следует, что строить обсерватории на уснувших вулканах совершенно бессмысленно. Они обходятся дорого и приковывают вулканологов к месту, заставляя их годами сидеть на горе в напрасном ожидании эруптивной фазы. За примерами ходить недалеко. В Индонезии голландцы оставили несколько обсерваторий. В эпоху, когда их строили, полезность постоянных наблюдательных пунктов никем не ставилась под сомнение. Впрочем, и сейчас мою точку зрения разделяет не так много ученых. Одни лично заинтересованы в их существовании, другие по инерции поддерживают устоявшееся воззрение - в этом отношении за примерами тоже не приходится далеко ходить...

Наши индонезийские собеседники в конечном счете согласились, что имеет смысл действовать иначе: вместо того чтобы содержать у кратеров "привратников", следует подготовить группу квалифицированных специалистов, которые будут обследовать вулкан при малейших подозрительных признаках. Что касается уснувших вулканов, то присматривать за ними должны не сотрудники обсерваторий, а автоматически действующие приборы.

Особую озабоченность вызывал у меня Иджен. Не потому, что мы заметили какие-то признаки пробуждения, нет, все было спокойно. Но озеро серной и соляной кислоты лежит в кратере над эруптивными трещинами; в случае извержения в этой зоне магма может вскипятить адскую смесь, и насыщенный кислотами пар поднимется над округой. Трудно даже вообразить последствия подобной катастрофы...

Возможно, есть смысл начать откачивать озеро и использовать кислоты для промышленных целей, тем более что источник практически неисчерпаем: дождевая вода в муссонный период будет каждый год заливаться в кратер, превращаясь в кислоту. Вулканы при определенных обстоятельствах могут и должны приносить пользу.

Это относится не только к таким редкостям, как Кава-Иджен, но в куда большей степени к использованию геотермальной энергии. Идея выработки электроэнергии с помощью природного пара была реализована уже давно. В Тоскании, в Лардерелло, с 40-х годов действует геотермальная электростанция. Затем такую же станцию я видел в Вайракее на Новой Зеландии. Оказавшись вскоре после этого на Новой Каледонии, я предложил провести там экспериментальную разведку горячих подземных вод. Они могли бы открыть широкие перспективы для производства на месте никеля - Новая Каледония располагает богатейшими залежами никелевых руд.

Идея была похоронена. По всей видимости, она противоречила интересам могущественных кругов, в том числе транснациональных корпораций. Поэтому все осталось по-прежнему. Никелевую руду возили на переработку в Японию, за тысячи миль.

Я уже перестал удивляться нерациональности решений, продиктованных корыстными интересами самого разного толка. Могу вспомнить по этому поводу "околовулканический" эпизод, окончательно избавивший меня от иллюзий.

В 1972 г. французское правительство командировало меня на Коморские острова, тогда еще не обретшие независимости, где население было напугано извержением Карталы. Облетев вулкан на вертолете, а затем поднявшись к кратеру, я с легким сердцем успокоил губернатора и общественность. Моя миссия закончилась, можно было улетать.

Тем временем я, признаюсь, не без удивления узнал о том, что на острове строится второй аэродром, способный принимать крупнейшие авиалайнеры. Удивлен я был потому, что на Гранд-Коморе уже был отличный аэродром, на который садились достаточно большие реактивные машины. На острове же не наблюдалось бурной хозяйственной деятельности: он давал немного ванили, немного сырья для производства духов и кокосовые орехи. Туризм был развит в весьма скромных масштабах. Зачем понадобилось сажать Боинги-747 на крохотном островке и тратить ради этого 10 млрд. франков? Загадка.

Подробности этой затеи я узнал от занятых на строительстве инженеров, столкнувшихся с проблемой, связанной с вулканологией. Почва, которую они разравнивали, была сложена из лав, излившихся из двух стоящих на острове крупных вулканов. Инженеры установили, что под землей находятся многочисленные весьма обширные полости - некоторые объемом свыше 100 м3. Естественно, прежде чем начать сажать самолеты на будущую полосу, эти каверны надлежало засыпать.

Не составляло труда определить, что полости представляли собой "лавовые туннели". Это весьма частое явление в базальтовых покровах, встречающееся во всех частях света. Но здесь их оказалось особенно много. Туннели по нескольку метров в диаметре тянулись на сотни метров. Выходные отверстия их отчетливо видны с моря: достаточно было прокатиться на лодке вдоль обрыва, тянувшегося в 200 м от строящейся взлетной полосы.