Борис Стадничук - Сократ - учитель, философ, воин

Человек, которого все считают мудрецом, любит болтать с красивыми подростками, проводит с ними значительную часть своего времени и откровенно признается в любви к ним? Нетрудно догадаться, какие мысли он вызвал бы в наше время. Надо сказать, что и современники подозревали его в том же самом. Тем более что в Древней Греции отношения такого рода были распространены куда больше, чем сегодня, и, хотя осуждались обществом, преступными не считались. О Сократе часто приходится слышать и читать, что он использовал свое красноречие и власть над юношескими душами в целях безнравственных и, учитывая возраст многих его учеников, предосудительных.

Между тем в платоновском диалоге «Пир» есть эпизод, полностью проясняющий этот столь волнующий многих вопрос. Один из самых знаменитых учеников Сократа, Алкивиад (450–404 гг. до н. э.), в юности был, разумеется, очень красив – иначе Сократ просто не обратил бы на него внимания. Но при этом (в отличие от Ксенофонта) отличался еще и, мягко говоря, легкомыслием. А если совсем откровенно – крайней распущенностью. К тому же он был племянником Перикла, жил в его доме, денег не считал и поэтому, как истинный представитель золотой молодежи, был уверен, что законы писаны не для него. Мудростью он искренне считал умение обманывать простонародье и внушать всем собственные идеи. Однако в молодости выступать перед большой толпой робел. И именно ораторскому искусству он хотел научиться у Сократа.

Кстати, история сохранила мастер-класс, который дал ему Сократ. «Ты боишься вон того портного?» – спросил он Алкивиада. «Конечно, нет», – отвечал слегка обиженный «мальчик-мажор». «А вон того сапожника?» – «Тоже нет». – «А вон того крестьянина?» – «Да я его одним пальцем насквозь проткну!» – «Так почему же ты боишься их всех вместе?» Современному человеку, знакомому с исследованиями психологии масс, рассуждения Сократа не кажутся бесспорными, но Алкивиаду они помогли.

Однако, советуя Алкивиаду стать успешным популистом, Сократ искренне его полюбил – видимо, за смышленость и смелость суждений. Но с юности развращенный и циничный Алкивиад истолковал это в совершенно определенном смысле. А поскольку он был, как сейчас говорят, «метросексуалом», ничто, приносящее кому бы то ни было какое бы то ни было удовольствие, не казалось ему ни странным, ни безнравственным. И он был удивлен, что Сократ так долго не решается сделать их отношения более близкими. И начал всячески провоцировать и соблазнять учителя. Но в ответ получал только новые наставления: Сократ полагал, что Алкивиад, если возьмется за самовоспитание, при своих способностях рано или поздно перестанет безобразничать на ночных улицах и в увеселительных заведениях и превратится в одного из самых выдающихся государственных деятелей. В конце концов он добился того, что в его присутствии Алкивиад вел себя тише воды ниже травы, не давал волю страстям и проявлял только лучшие свои качества. Об этом Платон рассказывает в диалоге «Пир» со слов самого Алкивиада, которому в данном случае можно верить, потому что он не хвастает своим нравственным преображением, а удивляется ему. Сократ, несмотря на многолетнее знакомство, навсегда остался для Алкивиада загадкой. Алкивиад откровенно признается, что мгновенно опять превращается в беспринципного лжеца и распутника, стоит только Сократу отвернуться. Рассказ о его тщетных попытках соблазнить учителя полон таких откровенных и недвусмысленных подробностей, что мы можем снять с Сократа подозрения в педофилии.

Приход Алкивиада на пир к Агафону. Ансельм Фейербах, 1873

О семейной жизни Сократа сведения довольно противоречивые. Согласно одним, он женился дважды, причем был двоеженцем: после Пелопоннесской войны (431–404 гг. до н. э.) и эпидемии чумы в Афинах число незамужних женщин значительно превышало количество неженатых мужчин. И государство, чтобы решить демографическую проблему, обратилось к согражданам, имевшим возможность содержать двух жен, с просьбой так и поступить – из патриотических соображений, для восстановления «демографического потенциала». А поскольку Сократ считал своим долгом исполнять даже те законы, которые не одобрял, он якобы так и поступил. Но о второй жене Сократа пишут в основном позднейшие авторы, а Платон и Ксенофонт упоминают только одну, Ксантиппу. И мы поверим им.