Понсон Террайль - Королева баррикад (Варфоломеевская ночь, Молодость короля Генриха - IX)

И, не давая королю времени ответить, Мовпен скользнул в соседний кабинетик, тогда как король приказал ввести герцога.

XI

Гиз вошел в комнату к королю вооруженным с головы до ног, тогда как король был в утреннем камзоле и не имел при себе никакого оружия. Вдруг Генрих III вздрогнул и невольно отступил на шаг: ему вспомнился тот сон. в котором он видел себя монахом, тогда как в Париж въезжал другой король. Теперь Генриху показалось, что корольузурпатор его сна был снаряжен совершенно так же, как теперь герцог Гиз. Однако растерянность короля была лишь мгновенной. Как ни выродилась в его жилах кровь Валуа, но в ней оставалось еще достаточно родовой гордости и величия, чтобы помешать королю дрожать перед своим вассалом.

А герцог подступил к нему с угрожающей миной и неприлично громко первый начал разговор:

-Я пришел с жалобой к вашему величеству!

-Вот как? - ответил король и спокойно уселся в кресло.

-Люди вашего величества совершили этой ночью ряд преступлений! - продолжал герцог.

-Простите, герцог,- спокойно перебил его Генрих III,- я желал бы сначала получить от вас маленькое разъяснение. Вы хотели иметь у меня аудиенцию?

-Да, государь!

-От имени какой-то влиятельной особы?

-Нет.

-Странно! - ледяным тоном заметил король.- А я уже вообразил, что вы - посланник германского императора... Или испанского короля...

-Государь, мне не до шуток!

-Потому что, если герцог Лотарингский явился ко мне от своего собственного имени, значит, ему изменила память. Иначе он вспомнил бы, что с королем Франции говорят, лишь обнажив голову!

При этих словах тщедушная фигура Генриха III была полна такого королевского величия, его взор блестел такой повелительностью, что Гиз невольно смутился и, пролепетав что-то несвязное в свое извинение, снял шлем и положил его на ближайший стол.

-Затем,- продолжал Генрих III,- вы забываете еще, что к королю не входят с оружием!

Завороженный этим тоном, герцог отстегнул шпагу и положил ее около каски.

-А теперь говорите, в чем дело, кузен! На что вы жалуетесь?

-На ваших людей, государь.

-Потрудитесь выразиться точнее, герцог: провинились мои пажи, лакеи, шталмейстеры, гвардейцы или кто-нибудь другой?

-Ваши гвардейцы, государь.

-Они обошлись с вами без надлежащего почтения?

-Они поступили хуже: они предали огню и крови целый дом!

-А где это было? В Нанси?

-Нет, государь, в Париже.

-И этот дом принадлежал вам?

-Нет, государь, этот дом принадлежал сиру де Рошибону, парижскому горожанину.

-Ах, да, мне что-то говорили об этом!

-Убито по крайней мере сорок-пятьдесят горожан!

-А сколько гвардейцев?

-Не знаю, государь!

-Ну, так молодцы пострадали за дело. Я прикажу Крильону примерно наказать тех, кто выбрался целым из этой свалки.

-Но, государь, гвардейцами предводительствовал сам Крильон, и он-то и является причиной всего зла.

-Ну уж извините, я не могу поверить, чтобы такой человек, как Крильон, ни с того ни с сего ввязался в скверное дело. Как вообще все это произошло?

-Сир де Рошибон созвал нескольких друзей...

-Я слышал про это. И среди этих друзей была герцогиня Монпансье?

-Да, государь.

-И они занимались заговорами против короны?

-Это ложь!

-Так по крайней мере утверждает Крильон.

-Ну, так Крильон солгал! - дерзко крикнул герцог.

Король возразил с прежней флегмой и спокойствием:

-Если бы Крильон был в состоянии держать шпагу в руках, я посоветовал бы вам, герцог, отправиться и сказать ему это в лицо!

-Но, государь...

-К сожалению, Крильон прикован к кровати тяжкой раной!

-И вы, государь, верите ему?

-О, я ровно ничему не верю, а просто задаюсь вопросом: что могло понадобиться герцогине Монпансье в обществе простых горожан?

-Она обсуждала с ними вопросы, касающиеся интересов святой лиги!

-А, это другое дело!

-Поэтому я и явился просить у вашего величества примерного наказания виновных!

-Но, герцог, я, право, не понимаю: если бы все это случилось в Нанси, тогда ваше требование было бы вполне объяснимо, но все это случилось в Париже, а следовательно, вас это нисколько не касается!

-Государь! Обдумайте! Ведь я требую справедливости именем святой лиги!

-И совершенно напрасно, герцог, потому что для этого вы не облечены ровно никакой властью! Верховный вождь лиги - я сам!

Герцог позеленел от бешенства.

-Я еще не все сказал вашему величеству! Бок о бок с Крильоном дрался еще один человек, который...

-Ручаюсь, что это был мой шут! - добродушно заметил король.- Этот чертов сын Мовпен - страшный забияка и драчун!