Виктор Суворов - Выбор [Новое издание, дополненное и переработанное]

Плавно-плавно «Главспецремстрой-12» у серой гранитной платформы остановился. Вышла Настя, огляделась. Да… Центральный зал тут шире. И выше. И мозаика под потолками другая. Тоже красиво. Если людей на платформах посчитать, то явно за сотню. Но поглощает пространство людей.

Ширина небывалая дворца подземного, легкость колонн сверкающих, высота потолков, светом залитых, — все это людей в малых гномиков превращает. Потому впечатление — безлюдно тут. Высадил «Главспецремстрой-12» своего пассажира одинокого и пошел вперед в неизвестность подскальную. А на его место подкатил товарняк с ящиками. Козырнул Насте лейтенант симпатичный, представился:

— Лейтенант Шадрин. Здравствуйте. Вы спецкурьер ЦК Жар-птица?

— Здравствуйте. Я — Жар-птица.

— Можно удостоверение?

Подает Настя платочек шелковый с печатью Центрального Комитета и несмываемой подписью товарища Сталина.

— Вам, Жар-птица, проход везде. Я провожу вас. Подхватил лейтенант ее шинель и мешок солдатский: следуйте за мной.

Эскалатор бесшумный поднял их в серый полированный гранитный зал. В стенах широкие темные щели. Вроде для красоты. Понимает Настя — это амбразуры: оттуда, из скальной глубины, автоматические авиационные пушки ШВАК на нее сейчас своими любопытными хищными рыльцами смотрят. И жадные глаза наводчиков. Улыбнулась Настя амбразурам: привет вам пламенный!

Из подземного зала бездонный колодец лифта ведет вверх, в рабочие бункеры. Если лифт поднят, то из этой западни гранитной нет вообще никакой возможности проникнуть туда, наверх. Звякнул лифт. Разошлись двери, пропустив Настю с лейтенантом внутрь, и бесшумно сошлись за спиной. Лифт самый обыкновенный, человек на тридцать. Только обычных в этих случаях кнопочек нет. Закрылись двери, и потянуло лифт наверх. Скорость большая. Ощущение неприятное, точно как в шахте, когда тянет высоко и быстро. Остановились. Открылись двери, и снова они в широком пустом зале с единственной броневой дверью и десятком амбразур со всех сторон. Только гранит тут красный. Тут документы проверили не только у Насти, но и у лейтенанта сопровождающего. Проверили быстро, без придирок, и пропустили за броневую дверь в паутину подземных галерей, коридоров и переходов. Прошли сводчатым мраморным залом, повернули направо, затем налево. Оказались в широченном коридоре, мощенном зеленым и белым камнем. На стенах мозаики: мудрые полководцы склонились над картами; мужественные командиры рассматривают поле боя в бинокли; голодные пролетарии мира с красными знаменами свергают ненавистных капиталистов, открывают двери темниц; бойцы Красной Армии в смертельном штыковом бою теснят и ломят озверевших врагов, и те же солдаты победоносной Красной Армии в парадном строю маршируют по освобожденным городам Европы.

— Вам туда, в коридор 66-К. До свидания. Мне туда вход воспрещен.

В коридоре 66-К встретил Настю Жар-птицу Ширманов, командир спецгруппы, помощник Холованова.

Тут, за дверью броневой, снова коридоры бесконечные. Уже заметила Настя: у каждого коридора — свое неповторимое сочетание цветов. Тут пол тоже в огромных шахматных клетках. Но цвета гранита — красный и белый. Каждый коридор вроде улицы, от которой влево и вправо — чистенькие нарядные переулочки. В один и свернули. С двух сторон — двери кожаные. У одной солдатик с отверткой возится, бронзовую табличку прикручивая. На табличке — ни звания, ни имени, только агентурный псевдоним: «Товарищ Жар-птица». Отскочил солдатик в сторону. Руку под козырь. Человек мимо него проходит безо всяких знаков различия. Да только знает солдатик, что под этими скромными гимнастерками скрываются птицы высокого полета.

Кабинет чист и светел. Настя не сразу и сообразила, чего тут не хватает. А не хватает окон. Стены от пола до потолка — мягкая теплая пробка. Вдоль одной стены — книжные полки с книгами ее любимыми. Кто-то ее вкус изучил. На другой стене — карта мира, карта Европы, карта Испании и отдельно большая карта Средиземноморья. Пол — паркет дубовый. Широкий толстый ковер. Рисунок крупный, яркий. Стиль явно афганский. Стол широкий. Батарея телефонов, среди них «кремлёвка» и «вертушка». Огромный старинный сейф заперт. Сейф — явно Путиловского завода. Явно работы дореволюционной.

— Ключ?

— Дракон сказал, что вы этот сейф без ключа открывать умеете.

Кивнула Настя, Ширманова отпуская. Осмотрелась. В боковой стене кабинета — три легкие двери. За одной — маленькая комната: шкаф, простая кровать, правда, под верблюжьим одеялом. За другой дверью — туалет и душ. В третьей комнатушке — нечто вроде кухни и полки до потолка с годовым запасом бутылок, банок, стандартных армейских продовольственных пакетов в серебристой фольге.