Саймон Дженкинс: Краткая история Англии

Англия могла бы оставаться политически расколотой и в конце VII в., если бы синод в Уитби не направил ее в общее русло европейской религиозной культуры. Церковь стала богатой и влиятельной, и так продолжалось до начала Реформации. В стране, раздираемой междоусобицами, церковь Теодора имела огромное значение: она объединяла английский народ, обучала и воспитывала его, помогая обрести благополучие и государственность. Благодаря ей на хмурых берегах Нортумбрии в Линдисфарнском монастыре возник очаг просвещения, не уступавший европейским. Чтобы создавать рукописные евангелия, украшенные великолепными миниатюрами, необходимы были большое искусство и прилежание писцов, а также прекрасные материалы. Евангелие, изготовленное в Линдисфарнском скриптории в 698 г., находится сейчас в Британской национальной библиотеке и являет собой такое замечательное сочетание кельтских и континентальных мотивов, что равного ему по красоте нет во всей Северной Европе. Чтобы создать подобный шедевр, понадобились годы вдохновенного труда, а также искусно выделанная кожа полутора тысяч телят.

В 674 г. в Джарроу на реке Тайн появился новый монастырь. Его основал епископ Бенедикт, священнослужитель нового времени, который пять раз совершал паломничества в Рим и каждый раз, возвращаясь, привозил с собой ремесленников и музыкантов, а также рукописи и пожертвования для своих церквей. Монастырь в Джарроу служил приютом Беде Достопочтенному, чья «Церковная история народа англов» была завершена в 731 г. Беда представлял Британию предшествующих двух столетий как языческий край, получивший благословение благодаря англосаксонскому христианству, – тезис весьма преувеличенный, поскольку на большей части Британских островов все еще сохранялось язычество. Тем не менее Беда оказался уникальным свидетелем самых ранних лет Англии и первым, кто показал, в чем заключается смысл «английскости». Он первым употребил слово Angle-land и первым попытался установить какую-то хронологию рождения и взросления этой страны.

К VIII столетию доминирование над другими англосаксонскими королевствами переходит от Нортумбрии к Мерсии. Здесь в 757 г. поднялся Оффа, первый английский король, чье господство на островах было признано всей Европой. Оффа (757–796) был королем, который вечно находился в движении, верша правосудие и взимая дань в своих владениях. Он стал чеканить собственные монеты, причем иногда на них изображалась Синетрит, жена Оффы, первая и единственная англосаксонская королева, чье изображение когда-либо появлялось на монете. В 785 г. на английской границе с Уэльсом, от реки Ди до реки Северн, он возвел земляной вал, получивший название «вал Оффы». Скорее всего, вал был демаркационным, а не оборонным, поскольку имеются свидетельства, что по соглашению сторон валлийцам оставляли часть плодородных земель. В 796 г. папа римский направил ко двору короля Оффы легатов, чтобы побудить его внести изменения в каноническое и духовное право. То, что мерсиане обязаны были считаться с пожеланиями Рима, говорит о степени влияния католической церкви. Оффа добился того, что папа создал новое архиепископство в Личфилде в обмен на ежегодную дань золотом и согласился благословить его сына Эгфрита как наследника трона. Этот многовековой договор между английским государством и Римско-католической церковью имел большое значение и в то же время был чреват изрядными проблемами для саксонских и нормандских королей.

В конце правления Оффы нортумбрианский монах Алкуин Йоркский, выдающийся ученый при дворе Карла Великого, смог назвать этого короля «слава [Британии], меч против супостата и щит против врагов». Но личное честолюбие Оффы превышало его возможности. Когда Карл Великий предложил женить своего сына на одной из дочерей Оффы, Оффа согласился на этот брак, выдвинув встречное условие, что дочь императора, в свою очередь, выйдет за его собственного сына. Говорили, что император пришел в ярость – ведь подобное условие предполагало равенство между ними! – и разорвал какие бы то ни было отношения с Мерсией и ее королем вплоть до того, что на время даже запретил торговлю между государствами.

После смерти Оффы слабость его преемников привела к тому, что центр влияния снова сместился – на этот раз на юг, в Уэссекс. Архиепископская кафедра из Личфилда вернулась в Кентербери, и в 814 г. Эгберт Уэссекский (802–839) вторгся в Корнуолл, подчинив его англосаксам. Однако на сей раз не было ни оккупации, ни ассимиляции, как это произошло в восточных регионах. Саксы назвали этот регион Западным Уэльсом, и он сохранил свой язык и правителей. По сей день корнуолльцы считают жителей земель восточнее реки Тамар «англичанами», то есть чужаками. Затем король Эгберт двинулся на Мерсию, советуясь со своими старейшинами, что делать с мерсийцами: воевать с ними или предложить им решить вопрос мирным путем. Как утверждают англосаксонские летописцы, те «сочли, что сложить голову в бою достойнее, чем подставить свободную шею под ярмо». В конце концов им не пришлось делать ни того ни другого. Победа Уэссекса под Элландуном близ Суиндона в 805 г. решительно сдвинула центр власти на юг Англии, где эта власть сосредоточена и поныне. Затем Эгберт завоевал Восточную Англию и Нортумбрию и наконец впервые в истории объединил под властью одного правителя большинство земель, находящихся на территории современной Англии.