Федор Тютерев - Необыкновенные приключения юных кубанцев

Как и ожидалось, эффект от выстрелов получился ошеломляющий. Почти одновременно с шаманом на земле плашмя оказались и все явившиеся пограбить соратники вождя одноухих. Сам он продолжал держаться на ногах, но в ужасе зажмурился, и было видно, как дрожат у него коленки. Остроносый костяной нож, который он держал в правой руке, вывалился из расслабленной кисти. Добрых полминуты он не мог прийти в себя. Наконец размежил веки, смиренно скрестил на груди руки и, запинаясь, выговорил:

- Я не... не знал, что ты - Посланец неба... Про... прошу извинить за нанесенное оскорбление...

- Это - другой разговор! - Андрей поставил пистолет на предохранитель и сунул за пояс. - Разве вождь одноухих не видел громадную рычащую птицу, пролетавшую на виду у всех? И разве эта жирная обезьяна не сказал тебе, что это я прилетел на ней, чтобы защитить мирных охотников от тебя и твоих головорезов? И что мне теперь с вами делать - не подскажешь? - задал он сразу несколько вопросов, чтобы дать время тому прийти в себя.

- Рычащую птицу мы видели... Но шаман, рассказавший, где находится это селение, ни слова не сказал о Посланце неба. И теперь мы полностью в твоей власти: как скажешь, пусть так и будет, - ответил смиренно недавний грозный предводитель.

- Скажи своим людям, что им пока ничто не грозит. Пусть они поднимутся, сложат в кучу пики и дубины, а сами отойдут вон под те деревья. А с тобой будет большой разговор! Я так говорю, вождь мирных охотников? - повернулся он к "своему" вождю.

- Ты говоришь моим языком, - подтвердил тот. - Соберу Большой Совет, у нас есть что сказать этому человеку!

Увидев, что противник сложил доспехи и удаляется в сторону от вигвамов, защитники оживились, напряжение спало. Лучники стали убирать стрелы в перекинутые через плечо колчаны, копья заняли вертикальное положение. Подошел Тамба и объявил, что теперь можно разойтись по холодкам. Старейшинам племени - таких, доживших лет до сорока, было всего пятеро - предложил собраться в вигваме Андрея.

Большой Совет длился более двух часов. Старейшины чинно расселись на топчане справа и слева от вождя и Андрея. По другую сторону стоял, заложив руки за спину, предводитель одноухих. Адресуясь не к нему, а скорее к "посланцу неба", старейшины говорили о прегрешениях, совершенных одноухими за много-много лун. Это - грабежи, погромы, избиения оказавших сопротивление, увод женщин и девушек в неволю. Слушая все это, Андрей и сам проникся их гневом, в нем копилось желание хоть как-то наказать вождя и его подручных. Врезать, например, каждому по мягкому месту лозиной!

Но, странное дело, никто из обвинителей не требовал возмездия, крови за кровь. Может, потому, что решать судьбу сдавшихся без боя предоставлялось исключительно вождю; а может, надеялись, что в присутствии Посланца неба вождь одноухих прочувствует и осознает всю неправоту своего поведения в прошлом, раскается в содеянном навсегда.

А тот и впрямь имел жалкий вид. Стоял понурый, опустив глаза, как нашкодивший школьник. Пот с него, в отличие от других, катился градом, часто капая с бровей, носа и подбородка. Боевая раскраска раскисла и поехала, обезобразив и без того далекое от привлекательности лицо. Тем не менее, Андрей сжалился: намочил полотенце, дал ему вытереть лицо и разрешил сесть. Тот полотенцем воспользовался, но продолжил стоять.

Вождь взял слово последним, как бы подведя итог:

- Много горя принесли моему народу неуживчивые соседи... И виновен в этом в первую очередь стоящий перед нами человек. Но мы не станем на прошлое зло отвечать злом сегодня. Постараемся забыть все, что было между нами плохого, и, пересилив гнев, простить. Тебе и твоим людям мы говорим: в этот раз уходите с миром. И не появляйтесь больше с копьем и дубиной, лучше - с добром и приветом. Что скажет на это вождь одноухих воинов?

- Я признаю, - поднял тот глаза, - вина наша велика. Раскаиваюсь и сожалею, что так вышло... - Помолчав, добавил: - Меня спрашивал уважаемый старейшина, зачем мы несколько раз уводили ваших жен, разве мало у нас своих женщин? Скажу. Но не в порядке оправдания... Старый шаман нашего племени, которому я верил и которого побаивался, постоянно твердил:только храброму племени одноухих должна принадлежать эта земля и все, что растет на ней. Уверял, что вы прогневили духов земли и неба, воды и деревьев и что они требуют вас извести. Я этому долго противился, и тогда шаман насоветовал забирать у вас женщин. До тех пор, пока ваше племя не переведется само собой. На это я согласился, но теперь сожалею, что последовал его совету. Раскаиваюсь и обещаю: такому больше не бывать! Пусть знает Посланец неба: это сказал я.