Сергей Соловьев - Полный курс русской истории - в одной книге

Мировича, само собой, взяли под пытку.

«Из показаний Мировича и других причастных делу лиц, – добавляет Соловьев, – вскрылись следующие подробности. Сначала Мирович хотел открыть Власьеву свое намерение, и 4 июля, в воскресенье, встретясь с этим офицером, начал было ему говорить: „Не погубите ли вы меня прежде предприятия моего? “ Но Власьев прервал его речь и сказал: „Если предприятие ваше такое, что может вас погубить, то я и слышать об нем не хочу“. После этого Мирович стал уговаривать солдата Писклова, который отвечал, что если солдатство будет согласно, то и он согласен, и подговорил еще двоих солдат. Затем сам Мирович подговорил солдата Босова, троих капралов; некоторые сначала отказывались, но оканчивали словами: „Если все, то и я“. Мирович решился начать дело немедленно, боясь, что Власьев догадался, о каком предприятии начинал он говорить с ним, и донес об этом куда следует. Во втором часу пополуночи Мирович из офицерской кордегардии сбежал вниз, в солдатскую караульную, закричал: „К ружью!“ – и, став перед фрунтом, велел заряжать ружья. Когда вышел Бередников, то он взял его за ворот халата и отдал под стражу, после чего двинулся с своим отрядом к казарме, где стояла гарнизонная команда. На оклик: „Кто идет?“ – Мирович отвечал: „Иду к государю!“ Из гарнизона раздался ружейный залп, Мирович велел своим отвечать, но потом, опасаясь, чтоб не застрелить Ивана Антоновича, велел отступить. Тут команда пристала к нему: „Покажи вид, почему поступать?“ Мирович прочел из манифеста от имени Ивана те места, которые, по его мнению, могли особенно тронуть солдат, по прочтении сказал: „Поздравляю вас с государем!“ – и стал кричать гарнизонной команде, чтоб не стреляли, иначе против их будут из пушки стрелять. Видя, что угрозы не помогают, Мирович действительно велел тащить пушку и опять послал сказать гарнизону, что будет палить, но посланный возвратился с ответом, что гарнизон уже положил оружие. Мирович с своею командою бросился в казарму, вошел – темно, послал за огнем, но когда принесли свечи, то он увидал лежащее среди казармы на полу тело заколотого человека; Власьев и Чекин стояли тут; Мирович, взглянув на них, сказал: „Ах вы, бессовестные! Боитесь ли Бога? За что вы невинную кровь пролили?“ – „Мы сделали это по указу, – отвечали офицеры. – А вы от кого пришли?“ – „Я пришел сам собою“, – сказал Мирович. „Мы, – продолжали офицеры, – все это сделали по своему долгу и имеем указ, вот он!“ Они подали Мировичу бумагу, но он не стал ее читать. Тут подступили к нему солдаты с вопросом, не прикажет ли заколоть офицеров. „Не трогайте, – отвечал он. – Теперь помощи нам никакой нет, они правы, а мы виноваты“. Сказавши это, Мирович подошел к телу, поцеловал его в руку и ногу, велел солдатам положить его на кровать и вынести из казармы на фрунтовое место, где и происходило то, о чем доносил Бередников Панину».

Иными словами, Мировича, похоже, использовали для того, чтобы убить опасного наследника. Иначе бы что за такой указ показывали ему офицеры? Это мог быть только указ о казни узника, если того попробуют освободить. Но теперь Екатерина была за будущее совершенно спокойна: у нее не было конкурентов, разве что Павел, но ему власть она собиралась передать только после своей смерти. Мировича, который дерзнул на эту власть, Екатерина велела казнить принародно, чтобы всем было ясно, что ожидает умышляющим на благо царствующего дома. При огромном стечении народа поручику отрубили голову, а когда палач вздернул ее высоко над толпой, толпа ахнула как один человек, и так вздрогнула, что зашатался мост, с которого наблюдалась казнь, а перила и совсем обвалились. И не диво: публичных казней страна, кажется, не видела с Петровского времени.

За время правления Екатерине пришлось решать неотложные внешнеполитические дела: улаживать отношения с Курляндией, защищать православных в

Польше и бороться там же с униатами с помощью войска, в результате чего к России отошла Белоруссия, воевать с Турцией, тоже успешно, получив Азов, Керчь, Еникуль, Кинбурн и свободное плавание по Черному и Средиземному морям, затем присоединить Крым и Очаков, разбить войска Костюшко и получить полностью всю Польшу, воевать с Персией – эпоха Екатерины была эпохой победоносных внешних войн. Внутри государства ей удалось разгромить восстание Пугачева, пережить московский бунт, создать комиссию по составлению Уложения, в ходе чего детально выяснилось истинное положение дел в стране, начать борьбу со взяточничеством (впрочем, безуспешную, как следовало ожидать), создать новые учреждения для управления губерниями, заселить пустующие земли иностранными колонистами, отменить гетманство на Украине и выселить запорожских казаков, которые легко составляли ряды разбойников, создав служилое казачество, опору самодержавия, отобрать огромные церковные земли, ввести медицинскую помощь для народа, положить начало научному изучению русской истории. Правление, которое начиналось как основанное на высоких моральных ценностях французского Просвещения, вряд ли можно было назвать либеральным, своими действиями Екатерина точно так же уничтожала всякую живую и свободную мысль, как ее предшественники, но что уж точно – это было правление, направленное на развитие государства. Екатерина твердо шла по стопам своего предшественника Петра, за что, так же как и он, получила имя Великой. Таковым было ее блистательное правление.