Роберт Джонс - Ленд-лиз. Дороги в Россию. Военные поставки США для СССР во Второй Мировой войне. 1941-1945

Не удовлетворенный осторожностью Рузвельта и Госдепартамента, Иккес перебросил букет Черчиллю, который «сделал так много, чтобы сформировать наше общественное мнение и политику по отношению к России». Иккес добавил, что «если даже Черчилль и британская консервативная партия. смогли найти добрые слова для Сталина и для России, то в такой момент мы не можем позволить себе быть слишком разборчивыми». Халл, который в это время болел, из своего дома позвонил Рузвельту, Уэллесу и другим чиновникам Госдепартамента, чтобы убедить их: «Мы должны предоставить России максимально возможную помощь. Мы не раз повторяли, что окажем всю возможную поддержку любому народу, который борется против оси. На данный момент не может быть сомнения в том, что Россия попадает под эту категорию». Стимсон назвал нападение нацистов «событием, ниспосланным самим Провидением». Он увидел в этом шанс одержать победу на Атлантике, пока Германия отвлекает свои силы на восток. Нокс согласился с тем, что нацисты дали Соединенным Штатам возможность «нанести им сокрушительный удар» с целью «расчистить путь по Атлантике» и обеспечить поставку оружия, которое было произведено для Англии 3.

Стимсон и Нокс были не согласны с Халлом и Иккесом в вопросе о предоставлении помощи. Как и представители Генерального штаба, они полагали, что Россия не сумеет сдержать Гитлера, пусть даже сопротивление русских даст временную передышку для Запада. Дефицитная и дорогостоящая техника, в случае если она будет спешно направлена в Советский Союз, может попасть в руки Гитлера. Вместо этого Стимсон и Нокс настаивали на предоставлении неограниченной помощи Англии, считая, что это будет самым эффективным способом помочь России. За пределами кабинетных кругов мнения разделились между продолжением политики изоляционизма и интервенционизмом. Бывший президент страны Герберт Гувер считал, что нападение Германии на Россию дает для Соединенных Штатов «полдюжины причин держаться в стороне от войны в Европе». Сенатор Уиллер в первом туре президентской гонки заявил американской аудитории, что новая война не имеет никакого отношения к американцам, являясь смертельной схваткой нацизма с коммунизмом. Но, несмотря на то что изоляционисты намеревались держаться в стороне, многие выступали за помощь Англии, считая, что это укрепит и оборону Америки. Интервенционисты расходились во мнениях относительно масштабов американского участия в конфликте, но все были согласны в необходимости увеличить помощь Англии. Американский народ гораздо меньше симпатизировал Советскому Союзу, чем англичанам, однако предпочитал, чтобы победили русские, а не нацисты. Американцы не принимали идеи коммунизма, но не боялись мощи Советов. Германия оставалась главной угрозой 4.

Во вторник 24 июня во время пресс-конференции в Белом доме репортеры настойчиво просили Рузвельта прокомментировать официальное заявление, сделанное в понедельник. Сияя своей знаменитой улыбкой, президент заявил, что в заявлении дается исчерпывающая оценка ситуации. «Разумеется, – добавил он с усмешкой, – мы предоставим России всю помощь, которую только сможем». Однако он тут же уточнил: «У нас пока нет исчерпывающего списка, а когда он будет, то туда не включат такие товары и материалы, что бы отправиться к мистеру Гарфинкелю и заполнить заказ, который можно будет тут же забрать». Кроме того, президент напомнил репортерам, что в вопросе поставок американской военной продукции Англия всегда будет иметь приоритет. Когда кто-то из журналистов спросил, включат ли Россию в список ленд-лиза, Рузвельт ответил, что не знает. От ответа на вопрос другого репортера, который желал знать, является ли оборона Советского Союза жизненно важной для обороны Соединенных Штатов, президент уклонился 5.

Несмотря на то что в официальном заявлении ничего не указывало на то, что Рузвельт намерен сдержать данное ранее Черчиллю обещание, его ремарки во время пресс-конференции ясно показывают, что именно так он и собирался поступить. Во вторник президент дал указание разморозить ранее замороженные советские счета на сумму 40 млн долларов, а в среду принял решение не распространять положения Акта о нейтралитете на Советский Союз. Помимо того, что акт предусматривал торговлю за наличный расчет, о чем в 1939 г. в нем была сделана соответствующая поправка, он оставлял на усмотрение президента «определять», где велись военные действия, а где нет. Поскольку Германия не удосужилась официально объявить войну России [13], президент использовал этот юридический казус для того, чтобы разрешить американским судам по-прежнему пользоваться портами Советского Союза так, как будто они не подпадали под определение зоны боевых действий. Тем самым Рузвельт оставил Владивосток открытым для американских судов. Ни один из этих жестов ни к чему не обязывал США, но, по крайней мере, обозначал моральную поддержку со стороны Соединенных Штатов. Одновременно с заявлениями на пресс-конференции все эти шаги были сделаны с целью проверить реакцию американского народа на провозглашение поддержки России. 26 июня Уманский нанес визит Уэллесу и выразил удовлетворение советской стороны выражением американцами доброй воли, а также проинформировал исполняющего обязанности госсекретаря, что на данный момент он не имеет указаний советского правительства относительно вопроса оказания помощи. 27 июня Уманский вместе с Андреем Громыко, в то время советником посольства, обратился к помощнику госсекретаря Д. Ачесону и выразил неудовлетворение Амторга по поводу медленного оформления разрешений на экспорт. В свою очередь, Ачесон проинформировал их, что создана новая закупочная организация, которая будет заниматься советскими заявками во главе со специальным помощником Государственного секретаря Чарльзом Кертисом. Ачесон пояснил, что советские военные заказы должны быть направлены Уэллесу, так как они должны пройти через президента или его представителей. По крайней мере, Уманскому дали понять, что теперь советские заказы будут встречены более благожелательно, чем прежде 6.