Борис Акунин - Любовь к истории (сетевая версия) ч.11

А это отрывной календарь за 1918 год.

Он был напечатан в одном мире — с указанием всех церковных праздников, с дурацкими анекдотами про кокэток, с домашними фокусами («ландыш из стеарина»), с кулинарными рецептами («Возьмите средней жирности каплуна»), — а жить по нему пришлось в совсем другом мире, где расстреливали заложников, где по IV категории, в соответствии с принципом «кто не работает, тот не ест», выдавали полфунта черного хлеба в день.

На календаре последний оторванный листок — 1 февраля. Дальше — ясно. Семья снялась из Москвы, поехала на Юг, спасаться от большевиков. Умные люди, не стали дожидаться, что будет дальше. Смотрю на календарь и пытаюсь угадать, увидеть, что с ними потом стало. Убиты? Умерли от тифа? Выбрались в эмиграцию?

Детка весело играла …

Еще я, как положено моему гендеру, люблю оружие. Оно интригует меня тем, что таит в себе тайну смерти, а еще оно обычно жутко красивое. Вот два из моих пистолетов — самый большой и самый маленький.

Длинный пистолет — дуэльный. Очень мощный, с нарезным стволом. Из такого и на двадцати шагах не промахнешься. Оружие для серьезных людей, которые стреляются, когда двоим нет места на одном свете — а не для так называемых «французских поединков», где палили с большой дистанции, потом картинно пожимали друг другу руки и ехали пить шампанское.

Смешной пистолетик — дамский. Их прятали за подвязку барышни нелегкой судьбы, чтобы было чем защищаться, если кавалер окажется буяном или маньяком.

Погибшее, но милое созданье пробует себя защитить в моем любимом сериале «Deadwood»

Еще одно оружие защиты: классическая трость со спрятанной внутри шпагой, верный спутник джентльмена, ведущего опасный образ жизни.

Сталь, между прочим, толедская.

В фильме «Смерть на Ниле» друг Эркюля Пуаро полковник Райс протыкает такой железкой смертельно ядовитую змеюку. Имелся даже специальный жанр фехтовального искусства — бой на тросточках.

Хотя вообще-то, как я читал, главная функция у этого импозантного оружия была менее романтической. По городским улицам и паркам тогда носились стаи бродячих собак, иногда весьма агрессивных. Вот от них сим толедским булатом обыкновенно и отбивались.

А это мой захламленный письменный стол, на котором много всяких жизненно необходимых предметов: отличные ножницы 1862 года, бронзовый колокольчик для экстренного вызова жены при зависании компьютера, коробочка из-под ландриновых леденцов для флэшек и проч., и проч. В углу, если присмотреться, видно винчестер, из которого в фильме «Турецкий гамбит» стреляет Фандорин.

3 октября, 10:52

Когда я готовился писать книжку «Летающий слон» (об авиаторах Первой мировой войны), у меня собралось множество любопытного материала о русских «летунах», как их тогда называли. Судьба одного из них вполне тянет на отдельный роман, причем совершенно по моему профилю — из жанра «в эту ночь решили самураи». Уже ясно, что со своей «Историей Российского государства» и прочей мегаломанией романа этого я не напишу, поэтому вот вам неспетая песня моя.